7 глава
Глава 7
23 октября
День двадцать пятый, пятница
Ему снился сон, и Драко не хотел просыпаться ни за что, ни за что на свете.
«Сколько было уже таких снов», - в оцепенении вспоминал он. Снов, в которых он наконец-то мог делать с Поттером все, что хотел, в которых им не приходилось сдерживаться из-за поттеровских дурацких моральных принципов, страха перед близостью или потому, что кто-то отвлек их в неподходящий момент. Снов, в которых они подчинялись желанию, забыв о самоконтроле. Снов, в которых они прикасались, и обнимались, и ласкали, и растворялись друг в друге, и вместе задыхались от страсти, и…
«О нет, - с отчаянием взмолился он, - пожалуйста, я не хочу просыпаться…»
Но было уже слишком поздно. Впрочем, все оказалось совсем не так плохо, осознал Драко после недолгого замешательства, когда, проснувшись, из совершенно чудесного сна попал в еще более чудесную реальность, в которой Поттер всем телом навалился на него и что-то бормотал ему на ухо хриплым, страстным шепотом.
- Ум-м, - промычал Драко.
- Я сказал, что если это расплата за то, другое утро, то ты победил, - сердито буркнул Поттер, приподнявшись на локте и бесцеремонно встряхивая слизеринца за плечи. – Ты сводишь меня с ума. Давай, просыпайся…
- Я н’сплю, - пробормотал Драко, притягивая гриффиндорца ближе. Он задохнулся, почувствовав тепло возбужденного поттеровского члена, который от его собственного отделял только тонкий слой хлопка. – О боже, нет, я не сплю, - и его дыхание прервалось, когда Поттер, чуть помедлив, придвинулся ближе, так, что они оказались полностью прижаты друг к другу, протолкнул ногу между ног Драко и обхватил рукой талию слизеринца, надежно удерживая его на месте.
Возросшее давление заставило обоих застонать. Они толкались друг в друга, пальцы Поттера до боли вонзались в спину Драко, слизеринец, не открывая глаз, впивался в поттеровскую шею; а потом гриффиндорец чертыхнулся, и Драко почувствовал, как его поднимает и несет на волне эмоций. Шея Поттера казалась шелковой на ощупь, а сам гриффиндорец - невероятно горячим, и когда его рука прокралась Драко под футболку, пальцы словно обожгли кожу; и они были так тесно прижаты, так близки… А потом Поттер вдруг замер, и Драко ощутил оргазм, пронзивший гриффиндорца, даже раньше, чем почувствовал пульсацию его члена, и тогда сам блондин кончил настолько сильно, словно его разорвало на части, и это было невероятно, запредельно хорошо.
Они продолжали стискивать друг друга в объятиях. Драко смутно, сквозь заполнивший уши гул собственного сердцебиения, слышал, как колотится сердце Поттера. А потом волной нахлынуло изнеможение, поттеровские руки ослабили железную хватку, гриффиндорец вздохнул, уткнувшись в шею блондина, а Драко отметил: возможно в этом и есть смысл посторгазменной апатии – не оставить им сил на то, чтобы чувствовать неловкость. Потому что хотя Поттер не хотел пока делать ничего, настолько близкого к полноценному сексу, именно этим они только что занимались. Драко действительно не смог бы сейчас вынести еще один приступ душевных метаний гриффиндорца, но, к счастью, было похоже, что тот засыпает.
Слизеринец позволил себе выбросить все из головы, сквозь дрему заметив, что оба они вспотели от напряжения, но его это не волнует. И что он слишком устал, чтобы воспользоваться очищающим заклятьем, но это тоже не имеет никакого значения.
***
- Как думаешь, на кухне осталось что-нибудь на завтрак? – поинтересовался Поттер некоторое время спустя.
- Даже если нет, ты всегда сможешь подъехать к Добби.
Поттер улыбнулся и медленно сел.
- Ну что? Повторим вчерашнее?
- Хочешь сказать, полет, пикник и список?
- Ага.
- Ладно, но заниматься надо бы побольше. Я и так слишком сильно отстал.
- Это в любом случае входит в список, - напомнил ему Поттер. – Заниматься вместе. Хотя вчера нам это не слишком удалось.
Драко хихикнул, вылез из постели и занялся поиском учебников, пока гриффиндорец чистил зубы и причесывался. Последнее было пустой тратой времени, отметил про себя блондин, когда зашел в ванную.
- Разве ты не можешь завязать их в хвост? – спросил он, взявшись за собственную расческу. – Это просто позор.
- Миссис Уизли, наверное, предложила бы их подстричь, но они от этого лучше не станут, - уныло заметил Поттер, бросил расческу и принялся намазывать лицо бреющим зельем.
- Не станут, - согласился Драко и, раздраженно хмурясь, начал расчесывать собственные спутанные волосы.
- Знаешь, тебе тоже не мешало бы подстричься, - вмешалось зеркало, и слизеринец рассеянно кивнул, а потом одарил говорящий предмет задумчивым взглядом.
- Что такое? – поинтересовался Поттер.
- Ничего, - пожал плечами Драко. Гриффиндорец бросил на него любопытный взгляд, смывая с лица зелье. – Ничего, просто женатые волшебники по традиции отпускают волосы.
- Правда? Отец Рона носит короткие, - заметил Поттер, и Драко закатил глаза.
- Потрясение основ: Артур Уизли не следует нашим традициям.
- Это действительно необходимо? – с интересом спросил гриффиндорец, и Драко пожал плечами.
- На самом деле, нет. Короткие прически больше никого не удивляют. – Он вдруг решил, что ему плевать на традиции волшебного мира в отношении длины волос; будь он проклят, если не подстрижется при первой же возможности.
- Не забудь, Помфри хотела, чтобы мы первым делом зашли к ней, - напомнил Поттер, вытирая лицо. - Пошли сейчас, пока все на первом уроке.
- Мы так и будем прятаться ото всех до понедельника? – спросил Драко, выходя из ванной.
- Думаю, да.
- Серьезно? – озадачился слизеринец. – Почему?
- Так проще.
- Не можем же мы скрываться вечно.
- Мы и не будем, нам в понедельник возвращаться в класс. Даже в общежитие, если захочешь. – Поттер нерешительно помедлил. – Даже… даже в слизеринское – если захочешь. Я имею в виду, было бы только справедливо…
- Не будь идиотом, - рассеянно прервал его Драко, доставая повседневную мантию. – Я не собираюсь возвращаться к слизеринцам, пока все не утрясется.
- Как? То есть, почему?
- Поттер, слизеринцы порвали бы тебя в клочья, и ты это знаешь. – Драко натянул рубашку. – Это гриффиндорцы настолько белые и пушистые, что угощают меня лакричными тянучками.
Поттер рассмеялся:
- А я-то думал…
- Думал – что? Что я буду настаивать на переезде в Слизерин? А потом, когда кто-нибудь из наших отпустит совершенно невинное замечание, ты выйдешь из себя, и мы оба попадем в отделение для душевнобольных больницы святого Мунго? Нет, спасибо. Я предпочел бы выбраться из этого без потерь, если ты не против.
- Ладно, - коротко ответил Поттер, запихивая в сумку учебники. – Значит, к Помфри, потом на завтрак. – Он рылся в ящиках стола, пытаясь отыскать конспекты по зельям.
Ох, ради бога, теперь гриффиндорец на что-то обиделся.
- Извини, что бы я там ни сказал, - пробормотал Драко, в раздражении пожелав: пройти бы через ту дверь с кем-нибудь другим – с кем угодно другим. А еще лучше, если бы с кем-нибудь другим через нее прошел Поттер. – Я не хотел… - он вовремя прикусил язык, и «ранить твои младенческие чувства» осталось непроизнесенным.
- Ты заметил, что извинения удаются тебе все лучше?
- Расчудесно, - кисло проворчал Драко, и Поттер ухмыльнулся в ответ. – А теперь ты должен ответить: «Ничего страшного» или «Иди на хрен», помнишь?
Поттер остановил его, положив ладонь ему на руку, лицо гриффиндорца приняло странное выражение. Несколько секунд он вглядывался в глаза Драко, пытаясь отыскать там что-то, непонятно что. Нашел ли он это или нет, было трудно сказать, но блондин с удивлением заметил, что взгляд Поттера переместился на его губы, а затем гриффиндорец приблизился и поцеловал его. Драко, после недолгого колебания, ответил на поцелуй и почти сразу пожалел об этом.
- Поттер, - пробормотал он, когда поцелуи с головокружительной скоростью превратились в страстные, а сумка гриффиндорца упала на пол, - разве мы не собирались к Помфри, м-м, во время первого урока?
- Точно, - Поттер, негромко рассмеявшись, отстранился. – Извини. – Он пригладил волосы, поднял сумку и приглашающе махнул рукой в сторону двери.
***
- Что ты думаешь насчет того, что сказала Помфри? – поинтересовался гриффиндорец несколько часов спустя, когда они прервались на обед.
- Сегодня? – уточнил Драко. Поттер кивнул. – Уверен, все так и есть. Скорее всего, не о чем волноваться.
- Но она выглядела встревоженной.
- Да, - пожал плечами Драко и сосредоточился на своем бутерброде. Малфои были глубоко убеждены: за них должны волноваться другие, нужно только заплатить. Разве адвокаты, врачи и тому подобные люди не для этого, в конце концов, существуют? Но довольно трудно не забеспокоиться, когда школьная медсестра, невозмутимо разбирающаяся со всем, включая квиддичные травмы – от сломанных костей до комы, – похоже, бессовестно лгала, говоря, что апатия после секса, на которую они оба жаловались, «скорее всего, совершенно нормальна». – Все равно с этим ничего не поделаешь. Она не сказала, что нужно прекратить.
- Классно, - сухо прокомментировал Поттер.
Драко хмыкнул и перевел разговор на другую тему.
- Откуда это пристрастие к пикникам, Поттер? Твоя маггловская родня их часто устраивает?
- Пикники? Боже, нет. Тетя Петуния ни за что не стала бы есть на улице. Это же так негигиенично. А твоя семья?
Драко расхохотался.
- Скажи, ты можешь вообразить мою мать – или, если на то пошло, моего отца – закусывающими на траве?
Поттер, тоже рассмеявшись, помотал головой, и Драко поразился тому, насколько им обоим удалось расслабиться. И тому, что у него уже несколько часов не возникало желания прибить Поттера. Ситуация определенно менялась к лучшему.
На самом деле, это даже… немного тревожило.
- Тогда почему ты согласился пообедать здесь? – спросил гриффиндорец.
- Я не мои родители, - напомнил Драко. – Кроме того, другие варианты – Большой зал, наша квартира или Хогсмид.
- Мне казалось, что тебе понравилось вчера в Хогсмиде.
- Да, было здорово.
- Хочешь повторить сегодня? – спросил Поттер, и Драко кивнул.
В Хогсмиде на самом деле было замечательно, и они задержались там намного дольше, чем рассчитывал слизеринец. Смена обстановки, приличная еда и удивительное равнодушие жителей к студентам. Обыватели наверняка точно знали, кем были мальчики и почему появились в деревне в будний день, но никто и бровью не повел. Это, если подумать, позволяло чувствовать себя куда свободней, чем в Большом зале.
Было здорово появиться на людях, не рискуя встретить никого из сокурсников. Драко почти пожелал, чтобы им не пришлось возвращаться в класс в понедельник, чтобы они смогли продолжить этот…
Этот – что? Медовый месяц?
Внезапно слизеринец почувствовал себя совершенно сбитым с толку.
- Что случилось? – спросил Поттер.
Драко взглянул на него, покачал головой и изо всех сил постарался думать о чем-нибудь другом. Потому что эти четыре дня должны были быть посвящены только одной цели: они с Поттером должны выйти на тот уровень отношений, когда смогут сосуществовать, не пытаясь уничтожить друг друга, до тех пор пока сила их связи не начнет поддаваться контролю, а тогда они смогут мило распрощаться и не встречаться больше никогда.
Драко не должен был обнаружить, что Поттер интересный и приятный собеседник. Он не должен был наслаждаться обществом гриффиндорца, или интересоваться его мнением, или соглашаться с ним, или ценить его чувство юмора. Или с нетерпением ожидать совместного похода в Хогсмид.
Поттер нахмурился:
- Что такое?
- Ничего, э-э… ничего. Пошли – можем полетать или…
- Ты еще не доел.
- Я… я не голоден.
- Да что случилось? – Вот дерьмо, теперь Поттер отложил бутерброд и, кажется, забеспокоился. – Малфой?
Гриффиндорец прикоснулся к руке Драко, с тревогой глядя на него.
- Не надо.
- Не надо – что?
Драко резко отдернул руку, встряхнул головой и отвел взгляд от поттеровского лица, которое принимало все более и более встревоженное выражение.
- Малфой, что…
- Отцепись, - отрезал слизеринец.
Поттер выпрямился, к его беспокойству теперь примешивалось раздражение.
- Прекрасно. Извини, - сдержанно ответил он. – Я просто подумал… подумал, что смогу успокоить тебя, вот и все. Ты выглядишь так, словно тебе это нужно. И ощущения такие же. – Он рассеянно потер затылок.
- Так ты собирался применить свои успокоительные таланты? – фыркнул Драко. – Избавь меня от этого.
- Какая муха тебя укусила?
Блондин вскочил, внезапно разозлившись – на Поттера, за его беспокойство, и на себя, за свои чувства.
- Отстань, - выплюнул он с куда большим гневом, чем намеревался.
Глаза Поттера расширились от удивления, и он тоже поднялся на ноги.
- Что с тобой случилось?!
- Ты!
Драко затрепетал от удовольствия, когда Поттер отшатнулся, почти физически отброшенный внезапностью и силой гнева слизеринца. Гриффиндорец потянулся к палочке, беспечно оставленной на земле, но перехватил взгляд Драко, направленный на нее же, и невольно поднял руку к портключу, висящему на шее, на цепочке под рубашкой.
- Собираешься в святого Мунго, а? – ухмыльнулся слизеринец. – Вперед. На здоровье.
- Нам стоило бы отправиться вместе, - напомнил Поттер. Драко пожал плечами, ему действительно было все равно, лишь бы не чувствовать себя так, как несколько минут назад. – Мы должны признать, что не справились, и доверить себя специалистам, - неестественно спокойным голосом продолжил гриффиндорец.
- Шикарная идея. Пошли, - небрежно согласился блондин, доставая собственный портключ. Поттер схватил слизеринца за руку.
- Почему?
- Потому что ты вообще вспомнил о святого Мунго. Это прекрасно подтверждает: у нас ничего не получилось. Тебе так не кажется? – ехидно спросил Драко, снова отдернув руку.
- У нас получалось. Все время, до последней минуты. Мы не ссорились, мы поладили и… - гриффиндорец замолчал, и Драко почувствовал подступающую тревогу.
«О нет, пожалуйста, пусть Поттер не вспоминает о том, что мы оба чувствовали прямо перед тем, как…»
- А сейчас тебе… страшно. Почему?
- Отстань. – Драко услышал легкую дрожь в собственном голосе и постарался подавить нарастающую панику.
- Что, черт побери, происходит?
- ОТВАЛИ!
- НЕТ! Я не сдамся только потому, что у тебя приступ паники или нечто вроде того – или… или из-за того, что ты злишься на меня и, думаю, только потому, что боишься…
- Я не…
- Ты знаешь, что я могу помочь. Я уже помогал раньше – успокаивал тебя, когда ты напрягался…
- Есть только один вид «напряжения», с которым мне нужна твоя помощь, - огрызнулся Драко, и Поттер покраснел после секундного замешательства. Внезапно слизеринец почувствовал себя более уверенно – это, по крайней мере, было ему знакомо: чертовски сильно смутить гриффиндорца, а потом перейти в решительное наступление. – О, так тебя это тоже слишком сильно пугает?
Поттер уставился на него, полностью выбитый из колеи быстро меняющимися эмоциями Драко. «А он действительно очень привлекателен, - услужливо подсказал слизеринцу внутренний голос, - особенно сейчас, когда его лицо слегка зарумянилось, а дыхание стало неровным».
- Что скажешь, Поттер? – Драко обшарил глазами тело гриффиндорца и был вознагражден проблеском почти невольного ответного интереса.
- Н-нет…
- Почему – нет?
- Ты… ты в ярости…
- У тебя же раньше не было яростного секса, правда? В нем есть свое очарование.
- У меня раньше не было вообще никакого секса, ты не забыл? – напомнил Поттер, безуспешно пытаясь сохранить ровный тон и скрыть испуг в голосе. – И я не собираюсь начинать сейчас, когда ты в таком настроении.
- Где твоя знаменитая гриффиндорская смелость?
- Это было бы глупо, а не смело. – Поттер нервничал все сильнее и сильнее, в то время как Драко, усмехнувшись, подступил слишком близко. – Кроме того, я не хочу.
- Лгать супругу в начале связи почти невозможно, Поттер, - рассмеялся Драко, и гриффиндорец вспыхнул еще ярче. – По крайней мере, одна часть тебя определенно хочет. – Драко перевел взгляд вниз, а потом с ухмылкой взглянул в глаза Поттеру, шагнул ближе, и гриффиндорец подался назад.
- Мне кажется, ты говорил, что не сможешь, если…
- Если бы ты действительно «не хотел» так, как тебе нравится думать, поверь, я бы к тебе даже не подошел.
Поттер словно прирос к месту, борясь с противоречивыми чувствами.
- Я к тебе не прикасаюсь. - Драко отступил назад и поднял руки, дразня гриффиндорца этим миролюбивым жестом. – Следующий шаг за тобой.
Поттер с трудом сглотнул, перевел пристальный взгляд на губы Драко, а потом снова взглянул ему в глаза.
Он нерешительно взял слизеринца за руку, и Драко замер… А потом Поттера словно что-то подстегнуло, он внезапно оказался рядом, толкнул Драко к ближайшему дереву, а слизеринец принялся отпихивать его, чтобы перехватить инициативу – и замер.
При такой неуверенности Поттера – кто знает, что произойдет, если Драко начнет каким-то образом сопротивляться? Все может обернуться схваткой. И они могут всерьез травмировать друг друга.
Чувствуя себя так, словно он, поддавшись внезапному порыву, шагнул в пропасть, Драко позволил Поттеру завладеть инициативой и притиснуть себя к дереву. А потом гриффиндорец прижался к нему, зарылся руками в его волосы и, удерживая блондина на месте, резко подался вперед и впился в его рот жадным поцелуем. И Драко сразу же откинул голову и раскрыл губы, давая Поттеру свободу действий, опустив для равновесия руки на бедра гриффиндорца, но не пытаясь никоим образом контролировать его.
«О да», - вознес он мысленную благодарность, когда Поттер едва не прокусил ему губу, и в этом не было ни привязанности, ни романтики, ни чего бы то ни было милого, нежного - и опасного. Ничего, кроме секса, гнева и очищения души, и не имело значения, от кого из них исходили эмоции, а от кого – действия, пока ощущения были резкими и освежающими.
Драко задохнулся, когда гриффиндорец совсем не нежно укусил его за шею.
- М-можно сильней… - Поттер так и сделал, и блондин закричал, когда его пронзила смесь боли и удовольствия.
Поттер нетерпеливо потащил вверх рубашку Драко, вытягивая ее из брюк и шаря руками по спине блондина, а тот вернул любезность и потянулся к рубашке гриффиндорца. Они неловко боролись с пуговицами в промежутках между жестокими, травмирующими поцелуями, стаскивая рубашки с плеч друг друга, и прикосновение к обнаженной коже дарило невероятно сильные ощущения после многих недель целомудренных касаний сквозь слои одежды. А потом Поттер снова принялся за шею Драко – если так будет продолжаться, дойдет до настоящих кровоподтеков; но это было потрясающе, и ничего другого слизеринцу сейчас не было нужно.
Только связующее заклятье. Только секс. Совершенно безопасно.
Кто бы мог подумать, что их стычка вытащит на свет эту сторону поттеровского характера, рассеянно удивлялся Драко между неистовыми волнами наслаждения и боли. Шершавая кора дерева, к которому Поттер прижал его, впивалась в голую кожу, на спине наверняка останутся синяки и царапины, но Драко не стал бы останавливать гриффиндорца даже за все галеоны «Гринготтса».
Поттер отстранился на мгновение, его грудь вздымалась, губы распухли, а зеленые глаза горели темным огнем, и блондин нетерпеливо ждал, пока гриффиндорец отыщет то, что ему нужно - чем бы это ни было, - в глазах Драко, чтобы, наконец, продолжить.
«Пожалуйста, пожалуйста, только не останавливайся».
Поттер опустил руку вниз, его пальцы скользнули под ремень Драко, и сердце слизеринца сбилось с ритма. Медленно расстегивая брюки блондина, гриффиндорец пристально вглядывался ему в глаза, очевидно пытаясь понять, не должен ли он прекратить. Драко невольно зажмурился, когда давление на пах ослабло, а затем Поттер невыносимо медленно потянулся к члену слизеринца, и Драко потерял способность шевелиться, способность что-то делать вообще. Единственная связная мысль, которая осталась у него, это сказать Поттеру, чтобы он, ради всего святого, поторапливался; но Драко даже представить не мог, как это сделать, и оставалось только ждать, буквально затаив дыхание и беспомощно царапая ногтями плечи гриффиндорца, когда же его рука доберется до цели.
- Твою мать! – выдохнул блондин, распахнув глаза и чуть не кончив, когда Поттер наконец до него дотронулся. Гриффиндорец сосредоточенно смотрел на Драко, а тот понятия не имел, как намекнуть ему: «Ну же, пожалуйста, не стой столбом». Он довольствовался тем, что потянулся к поттеровским брюкам – только выждал долю секунды, прежде чем гриффиндорец слегка кивнул – и попытался дрожащими пальцами проникнуть внутрь, чтобы показать: нужно больше, быстрее, сильнее…
Поттер зажмурился и застонал под прикосновением Драко, а потом они дали друг другу все, в чем нуждались, дроча грубыми, поспешными движениями. Это продолжалось мгновения или, может быть, века, потом гриффиндорец выругался голосом, больше похожим на рыдание, а Драко чуть не прокусил губу от избытка чувств, и они выплеснулись друг другу в ладони.
«Мерлин, это лучше, чем визит в святого Мунго», - подумал Драко, когда они оба без сил повалились на землю и остались лежать рядом, под деревом, а их глаза сами собой полузакрылись.
Ох, намного лучше.
***
- Не собираешься рассказать, что такого случилось утром, что ты вдруг завелся? – небрежно поинтересовался Поттер вечером, во время ужина в Хогсмиде, и Драко чуть не подавился тушеной тыквой.
- Что?
- Что случилось сегодня утром?
Драко нахмурился.
- Не твое дело. Кстати, почему ты вспомнил об этом сейчас?
- До сих пор надеялся, что ты сам расскажешь. И это очень даже мое дело. Мне нужно знать, что я такого сделал, чтобы не повторить ошибку. Я немного беспокоюсь.
- Пустяки, - отмахнулся Драко. – Ничего ты не сделал.
- Я схватился за портключ, Малфой, - спокойно напомнил Поттер. – Я решил, что ты собираешься напасть на меня.
- Так что вместо этого ты напал на меня, – с ухмылкой заметил Драко. – И, кажется, потом все прошло просто здорово. По крайней мере, я не слышал, чтобы ты жаловался. – Он осторожно коснулся своей шеи. – Хотя будет немного неловко, когда завтра Помфри придется убирать эти засосы, и мне жаль, что я не знал заранее: в исцеляющих заклятьях от тебя толку не больше, чем от меня.
Поттер, вполне предсказуемо, покраснел, но не отвел пристальный взгляд.
- Малфой.
Драко отложил вилку и глубоко вздохнул.
Позволить себе выговориться? Нет. Он до сих пор не имеет ни понятия, как объяснить то, что случилось с ним этим утром, ни - совершенно точно - желания рассказывать об этом Поттеру.
Гриффиндорец рассеянно скреб ложкой по тарелке. На взгляд Драко, довольно раздражающий звук.
- Ты не знаешь или не хочешь говорить об этом?
- Второе.
- Совсем или только со мной?
- Совсем.
- Так не пойдет. Сможешь завтра поговорить с Помфри?
Драко раздраженно вздохнул:
- Да, конечно.
Наверное, получится очень смешно. «Мадам Помфри, мне кажется, я слишком увлекся моим вынужденным супругом. Что мне делать?»
Что бы она ответила?
Вероятно, пришла бы в восторг и назвала это «прогрессом». Скорее всего, это и был бы прогресс, будь он женат на ком угодно другом, кроме Поттера.
Но с кем еще он мог бы поговорить? Родители исключаются – даже не считая того, что ему просто стыдно, он скорее согласится на Круциатус, чем признается в своих чувствах любому из них. Мать пришла бы в ужас и до раздражения взволновалась. Отец… ох, словом «разочарование» невозможно описать, что бы почувствовал отец.
Может быть, со Снейпом?
Может быть, ни с кем. Может быть, он мог бы просто упомянуть об этом в разговоре с Помфри, выслушать ее одобрительное кудахтанье и уповать, что она подтвердит: он ни в чем не виноват, все случившееся – лишь часть естественного следствия уз. Тогда Драко сможет забить на свои страхи и неловкость и просто жить день за днем, до тех пор пока связь не состарится, надеясь, что все уладится в конце концов.
- Я поговорю с Помфри, - уже уверенней повторил он и решительно приказал себе перестать беспокоиться об этом. Совсем. На самом деле.
- Отлично. – Поттер, кажется, удовлетворился ответом и занялся своей пастой.
- Жаркое на редкость удачно для «Трех метел», - переменил тему Драко, надеясь, что с предыдущей они покончили.
- Я даже не знал, что они здесь подают нормальную еду, - отозвался гриффиндорец.
- Фу, только не говори, что это тоже маггловское блюдо. - Драко сморщил нос от отвращения.
- Я не о маггловских блюдах, а о том, что здесь в меню не только десерты.
- Думаешь, что те, кто здесь живут, не хотят иногда поужинать в ресторане?
- Никогда об этом не задумывался, - признался Поттер.
- Как я слышал, у них еще и хороший выбор вин.
- Я думал, что алкоголь подают только в «Кабаньей голове».
Драко скривился от отвращения.
- Отталкивающее место. Ты можешь представить себе, как люди, в распоряжении которых есть «Сладкое королевство», отправляются в «Кабанью голову», если хотят выпить вина за ужином?
- Интересно, подали бы нам?
Драко вытаращил глаза.
- Что?!
- Мы совершеннолетние.
- Поттер, ты предлагаешь заказать алкоголь?
- Ничего я не предлагаю, просто поинтересовался.
- О, конечно. - Драко закатил глаза. – Извини. Я и мысли не допускал, что Золотой Гриффиндорский Мальчик может нарушить правила не с целью спасти мир, а только забавы ради.
- Не я здесь староста, – едко отпарировал Поттер.
- Бывший староста, благодаря нашим узам, и огромное спасибо, что напомнил. Кроме того, ты же не станешь в открытую нарушать правила. Разве ты обычно не прикрываешься невидимостью или чем-то вроде того?
- Хочешь сказать, что сможешь? Убедить их принести выпивку, не используя заклятий или других уловок, только силой своего слизеринского обаяния?
- На сколько спорим, что смогу?
***