12 chapter 2 part
День сорок второй, понедельник
«Интересный был совет – и это еще мягко сказано», - вспоминал Гарри два дня спустя, ожидая заказа в «Трех метлах». Не то чтобы гриффиндорец участвовал в беседе, но Малфой пересказал ему содержание, как только родители ушли. Хотя слизеринец не скрывал, что кое-что осталось внутрисемейной информацией, и Гарри оценил его откровенность.
Держись с высоко поднятой головой и не смей расслабляться ни на секунду, первым делом потребовал Люциус. Немедленно отправляйся в Слизерин, или твое отсутствие расценят как трусость.
Не пытайся требовать того уважения, с которым к тебе относились прежде, если не уверен, что удастся этого добиться: потерпишь неудачу – потеряешь лицо. Но не делай вид, что не замечаешь перемен. Позволь отщепенцам сбежать, но дай понять, что заметил предательство – и запомнишь на будущее.
Будь безупречно вежлив со всеми (в этом месте Гарри не удержался от смеха, потому что Малфой-старший пояснил: включая Уизли и магглорожденных). Ни к чему проявлять излишнее дружелюбие – Малфои мастерски владеют искусством ледяной вежливости, – просто не зли никого намеренно.
И прежде всего, не отвечай на вопросы. Фраза «Без комментариев» должна отныне автоматически произноситься при любой попытке узнать, что делает Люциус и на чьей он стороне.
Гарри казалось, что будет непросто сразу же приспособиться к новой ситуации, но Малфой напомнил – у него уже есть опыт. За десять месяцев заключения Люциуса его сын на своей шкуре узнал, каково приходится жертвам слизеринской травли, и научился больше не считать свое превосходство над другими само собой разумеющимся.
Что было очень хорошо, так как сразу же по их возвращении в Слизерин проявились безошибочные признаки бунта. Пока еще не слишком вызывающие, хотя Нотт отпустил несколько едких замечаний о Малфое-старшем. Но в основном дело ограничилось бестактными взглядами, ехидными перешептываниями и прочей чепухой, вроде хамского заявления Куини Гринграсс на зельеварении: «Профессор, по-моему, сегодня очередь Драко обрабатывать летучемышиный помет».
В любом случае, было приятно сменить обстановку. Эспозито посоветовала Дамблдору позволить им время от времени бывать вне школы, и они решили пользоваться разрешением как можно чаще. Какое облегчение – вырваться из Хогвартса; хотя Малфой до сих пор напряжен гораздо сильней, чем бывал обычно, когда они оставались наедине. Гарри предположил, что слизеринцу нужно время, чтобы выйти из состояния полной боевой готовности, которое он поддерживал с момента выхода из госпиталя.
- Приятное место, - заметил гриффиндорец, когда им подали ужин.
- Не приятное, а приемлемое, - отрезал Малфой.
- Не будь занудой, здесь довольно мило, - принимаясь за пасту, возразил Гарри.
- Тебе катастрофически не хватает стиля.
- Вот спасибо, - спокойно отозвался Гарри. – Есть идеи, как твои родители собираются ввести такого невежу в круг людей, на которых хотят произвести впечатление?
Малфой слегка улыбнулся.
- Возможно, напомнят всем и каждому – ты не виноват, что тебя растили дикари. А еще – кем был твой отец.
- Отец-то тут при чем?
- Поттеры – чистокровная семья, старинная и состоятельная. - Малфой передернул плечами. – В наше время для многих этого достаточно. Мало кого, кроме моих родителей, обеспокоило бы, что ты… - он замялся.
- …полукровка? – Гарри рассмешило смущенное выражение лица Малфоя. – Я этого не стесняюсь – и не стыжусь ни своей магглорожденной матери, ни ее родителей-магглов.
- В самом деле? А как насчет ее сестры-магглы? Учитывая, как она и ее муж с тобой обращались?
Гарри бросил на Малфоя сердитый взгляд. Они пока не обсуждали подробности, которые узнали о семьях друг друга за время ритуала, и сейчас был явно не самый подходящий момент начинать. Тем более что слизеринец был уже на взводе.
- Малфой… - предостерегающе начал Гарри. Но тот даже не обратил внимания на тон гриффиндорца.
- Твои родственники отвратительно к тебе относились. Я видел воспоминания, Поттер. Они запирали тебя в жутком чулане и обращались с тобой хуже, чем с домовым эльфом.
- Они…
- Они вообще не считали тебя за человека, потому что боялись твоей волшебной силы. И ты все еще думаешь, что нам нечего опасаться со стороны таких людей?
Малфой явно нарывался на ссору.
- Таких людей? – повторил за ним Гарри. – А ты помнишь какие-нибудь из воспоминаний Гермионы? Насколько я смог заметить, ее родители – хорошие люди. И заботятся о ней.
- О да, так заботятся, что вышвырнули ее к нам.
- Так вот что, по-твоему, делают родители магглорожденных? Выбрасывают детей в волшебный мир?
- А как это еще называть?
- Дети с волшебным даром не вписываются в маггловский мир. Их родители достаточно заботятся о них, чтобы отпускать в Хогвартс, хотя это значит в конце концов их потерять. Не каждый способен на такое. – Гарри рассерженно бросил вилку. – Твоя мама не разрешила тебе даже поехать в Дурмштранг; родители Гермионы отпустили ее гораздо дальше, туда, куда им самим вовек не добраться.
Малфой, ничуть не впечатленный, пожал плечами, и Гарри разочарованно вздохнул.
- Кстати, о родителях Гермионы. Они никогда не накладывали Круциатус на ее кота, - рассерженно добавил гриффиндорец и вздрогнул, как только произнес эти слова. – О боже, прости… я не… - он зажал рот рукой.
Твою мать. Должно быть, одно из самых бестактных замечаний, которые ему случалось выдавать. Затмевает даже его вопрос к Чоу Чанг, как прошло лето – лето после гибели Седрика Диггори. Почему самые вопиющие глупости он вываливает на тех, кто ему нравится?
Гарри кашлянул, не поднимая взгляда.
- Я… мне правда жаль. Я не должен был так говорить. – Он чувствовал, как Малфой взглядом прожигает его насквозь, и поежился от неловкого молчания, повисшего между ними.
Слизеринец кашлянул, прочищая горло.
- Отец хотел преподать мне урок, - произнес он напряженным голосом. – И я его усвоил.
Не веря своим ушам, Гарри взглянул на Малфоя. Как можно оправдывать то, что с ним сделали?
- Чему же ты научился?
- Открывать двери с помощью магии, - хмуро ответил слизеринец. – А еще тому, что иногда приходится чем-то жертвовать ради более важных вещей.
- Котенком – ради открывания дверей?
- Существуют куда более важные вещи, чем бессмысленные животные, - без выражения произнес Малфой.
- Сколько тебе было лет?
- Трудно сказать, наказание не было таким уж необычным. Возможно, пять или шесть.
- Малфой, ты… ты был слишком маленьким. Наверняка он мог научить тебя всему этому, не заставляя так сильно страдать.
- Может быть, но дело в том, что его метод сработал. И это единственное, что имеет значение.
- Цель оправдывает средства? Отвратительная жизненная позиция.
- Реалистичная, а не отвратительная.
- Циничная и безнравственная.
- Ты никогда не выжил бы в Слизерине, Поттер.
- Сортировочная шляпа так не считала, - пробормотал Гарри, снова принимаясь за еду и радуясь, что они, по всей видимости, уходят от темы малфоевского детства.
- Сортировочная шляпа хотела отправить тебя в Слизерин? Ты шутишь.
- Не шучу, - возразил Гарри. – Она сказала, что в Слизерине я смогу многого добиться.
- Тогда почему она не отправила тебя к нам?
Гарри неожиданно почувствовал себя неловко.
- Я… я ее попросил.
- Почему?
- Эм-м… просто я думал… слышал… - Гарри смущенно заерзал и постарался унять волнение. – Тебя только что распределили в Слизерин, - честно признался он.
- И что?
- Я не хотел учиться вместе с тобой.
- Неужели ты попросил Шляпу отправить тебя в другое место из-за меня?
- Да.
- Почему?
- Ты, можно сказать, не вызывал у меня симпатии, помнишь такое?
- Как сейчас. Не знал, что впечатлил тебя настолько сильно.
- Ты был первым ребенком-волшебником, с которым я пообщался, и оскорбил первого взрослого, который был добр ко мне. – Малфой, ничего не понимая, уставился на Гарри. – Я о Хагриде. Первый волшебник, которого я встретил. Первый человек, который хорошо со мной обошелся. Он открыл для меня волшебный мир – а потом я встретил тебя, и ты наговорил о нем гадостей.
Малфой медленно покачал головой.
- Забавно. Я совсем этого не помню.
- Наверное, ты видел больше детей-волшебников, чем я.
- И больше взрослых, которые были добры ко мне, - тихо добавил Малфой.
Гриффиндорец с удивлением заметил, что новость о том, насколько сильно Гарри ненавидел его с самого начала, похоже, совсем не расстроила слизеринца. Если уж на то пошло, он казался более задумчивым и спокойным, чем в начале ужина.
- Хотел бы я… хотел бы я, чтобы кое-какие воспоминания не всплыли во время ритуала, - Гарри помолчал. – Жаль, что все смогли увидеть…
- …нас вместе, - с чувством подхватил Малфой.
Гриффиндорец вздрогнул, вспомнив чрезвычайно интимную сцену, воспоминанием о которой они невольно поделились с остальными.
- Я даже не только о других. Я и… о тебе тоже. Мне… - он откашлялся. - Мне не хотелось, чтобы ты знал, на что было похоже мое детство.
Они помолчали.
- Мне тоже, - наконец произнес Малфой.
- Ну да, - Гарри снова прокашлялся. – Давай больше не будем об этом говорить, ладно?
Малфой вздохнул.
- Я уже устал избегать щекотливых тем в наших разговорах, - признался он. – Но если хочешь…
- Нет… я, в основном, ради тебя.
- Тогда не парься. Что видели, то видели. Не хочу притворяться, что ничего не было.
- О. – Гарри снова принялся за еду. – Знаешь, насчет ритуала… Мне так жаль, что он создал проблемы твоей семье.
Малфой скептически приподнял бровь.
- Не хочу изображать сожаление, что вам, возможно, придется сменить сторону, потому что мне ужасно надоело буквально спать в постели с врагом. Но мне правда жаль, что слизеринцы ведут себя как мерзавцы.
Малфой пожал плечами.
- Конечно, ты справишься. Ты и сам это знаешь, правда?
- Конечно. Но мне и в прошлый раз это доставило мало удовольствия, и сейчас не радует.
- Еще бы. Слушай, давай поговорим о чем-нибудь другом.
- Например?
- Ну… предположим, мы через какое-то время снова сможем играть в квиддич. Как ты собираешься уговаривать Кармайкла взять тебя назад и вышвырнуть Бэддока?
- Пока не знаю, - ответил слизеринец, рассеянно ковыряясь в тарелке.
- Между прочим… подружка Кармайкла – магглорожденная.
Малфой с отвращением сморщил нос.
- Знаю. Странно, что его родители до сих пор на него не надавили.
- Это, вроде как, секрет.
- Самый общеизвестный в школе.
- Но для тебя – возможность заключить сделку.
- Шантаж? Немного рискованно…
- Нет, не шантаж, - усмехнулся Гарри. – Но если Кармайклу придется выбирать между вами, ты сможешь напомнить ему, что Бэддок и его семья на той стороне, которая изгонит паршивую овцу сразу же, как только узнает о романе с магглорожденной, а ты и твоя семья – нет; по крайней мере, не теперь. Добавь к этому факт, что ты спокойно можешь нарезать круги вокруг Бэддока… Никогда не знаешь заранее, что может помочь.
Малфой на мгновение ошарашенно уставился на Гарри и изогнул губы в полуулыбке.
- Может, Сортировочная шляпа все-таки знала, о чем говорила, - хмыкнул он.
***
- Вы уезжаете? – удивилась Гермиона, зайдя в больничное крыло.
Целительница Эспозито взглянула на нее поверх свитков, которые аккуратно упаковывала в черную сумку, и улыбнулась.
- Я закончила все дела, так что – да, - ответила она. – Рада, что вы заглянули, – теперь мне не нужно разыскивать вас по всей школе, чтобы попрощаться.
- Ой. Спасибо.
- Знаете, ваша помощь действительно оказалась бесценной, и я очень вам благодарна.
- Я не нашла причину дисбаланса, - напомнила Гермиона. – Думала, это магия суккубов.
- Как и я поначалу.
- Но вы очень быстро разобрались, в чем дело.
- Благодаря вашему исследованию и тому, как вы представили результаты. Вы были очень точны и не скрыли ни одного факта, не укладывающегося в вашу теорию. Это редкое качество, знаете ли. Бесценное для исследователя – или целителя.
Гермиона кивнула, принимая комплимент.
- Можно вас спросить?
- Конечно.
- Почему вы задержали Гарри с Малфоем в госпитале на два дня? Сначала хотели их выписать, а потом вдруг передумали?
Эспозито поджала губы, задумчиво посмотрела на Гермиону и наконец произнесла:
- Вы, должно быть, заметили – после того, как они проснулись, между ними многое изменилось.
- Да.
- Но вокруг них тоже многое изменилось. Чтобы привыкнуть к изменениям – и внутренним, и внешним – обоим потребовалось время. Особенно мистеру Малфою. С моей стороны было бы ужасной безответственностью отпустить его, не дав ему возможности вспомнить, что он – слизеринец.
Гермиона кивнула.
- А почему вы продолжаете поощрять их проводить время наедине? Я слышала, что вы предложили снова разрешить им прогулки в Хогсмид. Вы говорили, что было бы неплохо, если бы они раз в несколько дней выбирались отсюда.
- Хотите верьте, хотите нет, мисс Грейнджер, но я считаю, что в их случае есть все предпосылки для хорошего брака, - ответила целительница и усмехнулась при виде скептического выражения лица Гермионы.
- Да они хотят только одного – не поубивать друг друга, пока связь не позволит им разъехаться!
- Они так думают, да, но это не значит, что так и будет. Знаете, мисс Грейнджер, между ними много общего и они могут принести друг другу много радости. – Эспозито помолчала. – Много радости многим людям, - добавила она еле слышно.
- Что вы имеете в виду?
- Возможно, ничего. – Эспозито пожала плечами и отвернулась, взмахнув палочкой над сумкой, которая сама собой закончила упаковываться и закрылась. – Сочтите меня безнадежным романтиком и забудьте об этом. – Она еще раз взмахнула палочкой, и сумка взлетела над полом. – Целительница обернулась и улыбнулась Гермионе. – Было истинным наслаждением общаться с вами, мисс Грейнджер. У меня есть предчувствие, что мы еще увидимся.
- До свидания, целительница, - попрощалась Гермиона.
Эспозито кивнула и направилась к двери.
- Целительница! – импульсивно воскликнула Гермиона, когда та уже почти ушла.
- Да?
- Вы были ловцом? Когда учились в Хогвартсе?
Глаза Эспозито блеснули.
- Была. На пятом курсе я выиграла со Слизерином Кубок по квиддичу. Один из самых счастливых моментов моей жизни. – Гермиона ошеломленно уставилась на нее. – Иногда мы тоже можем быть людьми, мисс Грейнджер, постарайтесь не забывать об этом. И позаботьтесь о них – об обоих. Мне кажется, им понадобится вся дружеская поддержка, которую они смогут получить.
День пятьдесят шестой, понедельник
- Малфой, просыпайся, пора вставать, - нетерпеливо позвал Гарри, отдергивая полог.
- Пошел. Вон.
- Ни за что. Вставай.
Малфой зарылся под подушку.
- Малфой. Понедельник. Зелья. Снейп.
Слизеринец застонал.
- Ладно, ладно, - вздохнул он и сел.
- Душ свободен, - сообщил вернувшийся в спальню Забини, вытирая волосы. – Лучше бы вам сходить до Нотта.
Гарри поморщился, и оба заторопились. В пятницу Нотт заколдовал краны так, чтобы из них вместо воды тек буботюберовый гной. Парни избежали ожогов по чистой случайности: Гарри уронил полотенце на пол и вышел из кабины поднять его за мгновенье до того, как едкая жидкость брызнула из лейки.
Конечно, не было никаких доказательств, что это работа Нотта. Просто он был последним, кто вышел из душевой, а значит, становился самым вероятным кандидатом. Хотя и других хватало.
- Все чисто? – спросил Гарри, тщательно проверив, нет ли где обычных или магических ловушек. Малфой настороженно кивнул.
«Отличное начало дня», - подумал Гарри, шагнув под воду. Не успеешь проснуться, как приходится быть готовым к совсем нешуточным шуткам.
Он оперся о стенку душевой кабины, наслаждаясь теплой водой, изо всех сил стараясь не вспоминать о том, сколько сегодня предстоит сделать. Прошло две недели с момента выписки из госпиталя, а они до сих пор отстают от класса, хотя наверняка уже нагнали бы, если бы не пришлось тратить столько времени, разбираясь со сглазами и проклятьями, на которые другие слизеринцы оказались необыкновенно щедры.
Как жаль, что знание таких шуточек не пригодится на ТРИТОНах. Распознавание буботюберова гноя уж точно не входит в экзаменационные билеты по защите от Темных искусств.
Дверь открылась, и Гарри услышал брезгливое фырканье.
- Хотел бы я, чтобы вы не устраивали совместных помывок, - заявил Саймон Эдгарс, шестикурсник и добрый приятель Тео Нотта. – Совершенно не жажду стать случайным свидетелем экзотического любовного акта.
- Тогда тебе лучше закрыть глаза, - дружелюбно посоветовал Малфой, не позаботившись открыть своих, - потому что я как раз собираюсь сделать Поттеру минет его жизни. А еще лучше, – давай, присоединяйся. Знаешь, Саймон, я уже давно без ума от твоей прыщавой задницы, - и он нырнул под воду, смывая с лица мыло. – К тому же я всегда вспоминаю о тебе, когда Поттер…
Эдгарс вылетел за дверь, и Малфой хихикнул.
«Один готов, осталось шестьдесят, и это только до первого урока», - прикинул про себя Гарри, посмеиваясь над перекошенным от ужаса лицом Эдгарса. Неудивительно, что Малфой в последнее время так напряжен и почти не открывает рта, разве только чтобы обменяться колкостями с одноклассниками.
Гарри было интересно, насколько нынешняя ситуация походила на десять месяцев после ареста Люциуса. Гриффиндорец совершенно не помнил, чтобы Малфой в прошлом году вел себя иначе, чем в своей обычной невыносимо высокомерной манере. Однако слизеринец уверял, что тогда все было почти так же плохо, как сейчас.
Видимо, те десять месяцев и были источником его до сих пор сохранившейся вражды с Ноттом. Паркинсон тогда без колебаний поддержала Малфоя, так же как Крэбб и Гойл, чьи отцы тоже попали в тюрьму. Забини и Куини Гринграсс сохраняли нейтралитет, а Миллисент Булстроуд временами демонстрировала открытое неповиновение. Но Нотт-старший, которого Люциус бросил раненым во время атаки на Отдел тайн, велел сыну при любой возможности напоминать Малфою об отцовском предательстве, пока их семья уязвима.
Отцы Малфоя, Крэбба и Гойла вышли из тюрьмы, отец Нотта до сих пор оставался в заточении и, судя по поведению сына, был все так же озлоблен.
Гарри закончил мыться, вытерся и с нетерпением ждал слизеринца.
- Малфой, пошли.
Блондин помотал мокрой головой.
- Еще минуту…
- Дело твое. Я ухожу, и узы идут за мной… - заявил гриффиндорец и сделал шаг назад, следя за тем, как нахмурился Малфой, ощущая тот же дискомфорт, что и Гарри, когда расстояние между ними увеличилось.
Слизеринец выключил воду.
- Упрямая скотина, - буркнул он, вытираясь. Оба направились к двери и чуть не врезались в Крэбба, который как раз вошел в душевую.
- Изви… ой. - Крэбб отступил, украдкой оглянувшись, не заметил ли кто-нибудь, что он заговорил с Малфоем почти вежливо.
Самое существенное отличие между прошлым годом и нынешним: с прошлого понедельника, когда в «Пророке» появилась статья «ПОЖИРАТЕЛЬ СМЕРТИ МАЛФОЙ: ПУТЬ К ИСПРАВЛЕНИЮ?», Крэбб и Гойл стали вести себя крайне нервно, и слизеринец полагал, что им и их отцам приказали держаться подальше от Малфоев. Это по-настоящему его ранило. Намного сильнее, чем переход Гринграсс из нейтрального во враждебный лагерь, что, видимо, было прямым следствием ее сближения с Ноттом.
Конечно, за последние две недели были и другие случаи проявления массового презрения, на которые Малфой обычно реагировал спокойно и с легкой улыбкой, но сузив глаза, что ясно показывало: он все видит и при случае припомнит. Гарри никогда бы не поверил, что тот способен на такую сдержанность, если бы не увидел своими глазами.
Малфой, не обращая внимания на Крэбба, направился в спальню, и они с Гарри принялись поспешно одеваться.
- Где мой галстук? – рассеянно спросил слизеринец.
Гарри резко выдохнул, заметив, как Гойл открыл было рот, а потом испуганно захлопнул, пялясь на упавший на пол галстук Малфоя. Видимо, Крэбб и Гойл предпочли бы остаться на стороне Малфоя – странное дело, ведь тот, казалось бы, никогда хорошо с ними не обращался. Оба не умели не следовать за ним, и самые простые вещи ставили их в тупик.
- Вот, - гриффиндорец поднял галстук.
Они вышли из спальни и направились в гостиную, полную студентов, собирающихся на завтрак. Малфой судорожно просматривал содержимое сумки.
- Погоди-ка, - он остановился. – Мое эссе по трансфигурации не у тебя?
Гарри отрицательно покачал головой, завязывая волосы в хвост.
- Нет.
- Черт. – Малфой перетряхивал сумку, раскладывая на консольном столике вынутые свитки.
- Поттер, как у тебя с третьей частью задания по арифмантике? – поинтересовалась Паркинсон.
- Э-э… не очень. Я ничего не понял…
- Вот тупица, - Паркинсон ухмыльнулась Булстроуд. – Слушай, я посмотрю вечером, что ты там понаписал. Все не так трудно, если усвоить основы.
- О… спасибо, - ответил Гарри. Он до сих пор не мог привыкнуть, что в Слизерине с ним разговаривают. Еще одно следствие произошедшего переворота: хотя он не был по-настоящему принят сторонниками Малфоя, его определенно подпустили ближе – просто демонстрируя лояльность.
- Вот оно! – с облегчением воскликнул Малфой. – Десять дюймов об опасностях преобразования газообразных субстанций. Не хотел бы писать его заново. – Он принялся заново упаковывать сумку. Внезапно кто-то из студентов налетел на него и толкнул в спину.
- Эй! Смотри, куда… - начал было Малфой, но тут из сумки сокурсника посыпались ингредиенты для зелий.
- Малфой! – Гарри отдернул блондина за руку, в то время как из флакона с травильным раствором вылетела пробка и едкая жидкость выплеснулась прямо на свитки.
Раздалось громкое шипение, окружающие выхватили палочки и завопили «Evanesco!», и травильный раствор исчез. Гарри с Малфоем смотрели на дымящийся участок ковра, где только что стоял столик со свитками блондина.
Ненадолго все примолкли.
- О господи. Извини, Драко, я тебя не видел, - как ни в чем не бывало пояснил сокурсник, подбирая уцелевшие флаконы.
- Твою мать, Арчер, - не поднимая глаз, напряженным голосом выдавил Малфой.
- Только без истерик, Драко, - отозвался Арчер, обменялся ухмылкой с Ноттом и зашагал к выходу. – В конце концов, мало ли, что может слу… - он споткнулся и шлепнулся лицом вниз, прямо на сумку, раздавив ее вместе с ингредиентами.
Гарри бросил взгляд на Паркинсон, которая деловито поправляла галстук, из ее рукава едва виднелся кончик палочки. Заметил тень улыбки на лице слизеринки и усмехнулся в ответ.
- Как ты там, Арчер, в порядке? – поинтересовалась Паркинсон, и звук ее голоса перекрыл звон осколков, которые сокурсник яростно пытался вытряхнуть из одежды. – Что же ты сегодня такой неуклюжий? Нужно быть поосторожней, – и она аккуратно переступила через Арчера и направилась к двери.
***
- Доброе утро, - поздоровалась Гермиона, когда Гарри сел рядом с ней. Он только хмыкнул в ответ. – Что, не слишком доброе?
- Именно, - неохотно подтвердил гриффиндорец и, понизив голос, обратился к Малфою: - Слушай, объясни Снейпу, что случилось. Уверен, он…
- Нет, - отрезал Малфой. – Отстань, Поттер.
- Сдайте домашние задания, - велел Снейп, входя в класс.
- Малфой читал сегодняшний «Пророк»? – поинтересовался Рон, когда вместе с Гарри подошел к учительскому столу положить свитки.
- Нет, а что?
- Опять статья о его отце.
- Великолепно, - вздохнул Гарри. Люциус велел сыну внимательно читать газеты, но тому быстро опротивело, как подаются новости об их семье, и он бросил это занятие дня через три.
- Рон говорит, в «Пророке» снова пишут о твоем отце, - шепнул Гарри, когда вернулся за парту.
- Чертов педик, - раздраженно буркнул Малфой.
- Как, Драко, неужели он тоже? Так это у вас семейное? – захихикала Гринграсс.
Малфой даже не обернулся.
- О чем статья? – спросил он Рона.
- Обычные сплетни. Кто-то говорит, что твой отец перестраивает крыло Малфой Мэнор, потому что вы планируете там поселиться, окончив школу, и что вы, эм-м… влюблены… в некотором роде. Кто-то – что он намерен как можно скорее избавиться от Гарри, что вы все еще зовете друг друга по фамилии и ненавидите друг друга даже больше, чем раньше.
Малфой застонал.
- Не сомневаюсь, отец будет в восторге.
- Мистер Малфой, - прервал их голос Снейпа, - где ваша работа?
- У меня ее нет, сэр, - коротко ответил Малфой.
- Второй раз за последние две недели вы не сдаете задание. Не желаете объяснить почему?
- Нет, сэр.
- Что ж, в таком случае, пять баллов со Слизерина и отработка сегодня вечером.
Малфой с усилием кивнул, не обращая внимания на смешки некоторых слизеринцев.
- Да, сэр.
Гарри впился в Снейпа сердитым взглядом, хотя понимал, что у профессора действительно нет выбора – он и так был чересчур снисходителен. Вряд ли он мог просто игнорировать два несданных задания. Гарри такое бы точно стоило, как минимум, двадцати баллов и трех отработок, не считая доброй порции неповторимого снейповского сарказма.
Впрочем, Малфоя это не утешало.
- Не нужно переживать… - мягко начал Гарри.
- Не смей указывать, переживать мне или нет, - сердито буркнул блондин, отпихнув руку гриффиндорца и открывая тетрадь.
- Слушай, пока нет опасности завалить ТРИТОНы…
- К черту ТРИТОНы. Не в оценках дело.
- Но…
- Мистер Поттер, не хотите поделиться с классом своими соображениями или мне просто снять десять баллов с Гриффиндора?
- Нет, сэр, - ответил Гарри. - То есть, да, сэр. Извините. – Он уткнулся в конспект, слегка подтолкнул слизеринца локтем и шепнул: – Видишь? Меня он все равно ненавидит больше, чем тебя. Разве не смешно?
Малфой тихо рассмеялся и склонился над тетрадью.