Шарнирные куклы

Любителям кукол и просто красивых картинок

вам сюда

www.djournal.com.ua/?p=2000

@темы: разное

---

Картинки-картиночки и клип

Драпунцель

Chibi HD Fairytales: Rapunzel (PG)

community.livejournal.com/rahly_furverted/16114...

Драко в женском платье

H/D fanart for "Subtle Nuances"

red-rahl.livejournal.com/27874.html

 

"- Убью!

- Отымею!

- Не подлизывайся!" (с)

 

Пародия на Гарри Поттера

@темы: ГП, клип, разное

---

Bond

18 глава ушла бете

@темы: ГП, переводческое, разное, Bond

---

По следам недавних бурь

Опять Малфои всех поссорили...

@темы: ГП, разное

---

Еще один Драко

Еще одна попытка изобразить фанонного Драко

второй вариант

третий вариант

Над какой бы еще фоткой поизгаляться?!....

@темы: ГП, разное

---

Страшное - я дорвалась до планшета....

Здесь я пыталась омолодить профессора Снейпа, а то староват на мой вкус

 

а здесь я изгалялась над Малфоем-младшим. Пыталась изобразить свой фандомный образ... получилось что-то страшное... с голубым отливом. Слэшер, что с меня возьмешь.

 

Однако, кажется, неудачи меня воодушевили на дальнейшие подвиги. Не отвяну, пока не изображу что-то, достойное внимания!!!

@темы: ГП, разное

---

Kusatta

Алена, лови следующие 31 и 32 главы. 7 том закончен.

@темы: Kusatta, манга

---

Kusatta vol 07 ch 30

Алена, лови 30 главу, уф.

@темы: Kusatta, манга

---

Kusatta vol 07 ch 29

Алена, глава 29 была маленькая, я ее закончила быстро. Лови на savefile. Как обычно - если ошибок нет, выкладывай.

@темы: Kusatta, манга

---

О Kusatta

Кажется, я погорячилась, думая, что сегодня закончу главу. Мне мерещится, что доделок там еще на пару вечеров. Gomene, Алена.
P.S. Нет, все же завтра будет готова. Ошибки исправлены, очепятки тоже, осталось пару страниц подправить, там есть пропущенные звуки, - и все!

@темы: Kusatta, манга, разное

---

Bond-16

16 глава 2 часть

День сто двадцать девятый, четверг

Гарри, вздыхая, плелся к раздевалке, чтобы забрать книги, забытые после утренней тренировки. Он потер виски, пытаясь унять головную боль, которая в последние несколько дней все усиливалась.

Нужно покончить с этим, будь оно все проклято. Ситуация уже выходит за рамки. Гарри должен стараться изо всех сил – а не спустя рукава, как раньше, – хотя бы ради приближающихся ТРИТОНов. Странно, что он до сих пор не осознавал, насколько сильно повлияли на него привычки Драко. Большую часть времени, что они провели вместе, слизеринец занимался, и Гарри оставалось только следовать его примеру, если он не хотел в пятидесятый раз перечитывать «Квиддич сквозь века» или просто бить баклуши. Нелегко поддерживать такой уровень дисциплины без врожденной склонности к систематическим занятиям, а напоминания Гермионы больше не помогали.

Слишком многое отвлекало от утомительной зубрежки. То игра в подрывного дурака, то квиддич, а если ни то, ни другое, то новости.

Видимо, снова стоит поступить так, как в первые дни после проклятья, – держаться подальше от «Пророка». Потому что слишком легко погрузиться в бесполезные размышления о том, какие из новостей связаны с Волдемортом, а какие – нет. Или потратить уйму времени, задаваясь вопросом, какого черта задумал Люциус Малфой. Только сегодня цитировали его тираду о недоверии к магглам – она полностью соответствовала консервативным идеям, которые он высказывал, вернувшись после загадочного исчезновения. Гарри понятия не имел, что за этим кроется.

И он все еще ждал, когда случится нечто «некрасивое», о чем Драко практически предупредил в день развода.

Это приводило к другому отвлекающему моменту. Трудно, конечно, не отстать в учебе, если все сильней и сильней раздражает, как медленно идет восстановление после разрыва связи. Целитель предупреждал, что в первые дни будет сохраняться «некоторое нарушение ориентации», но прошло уже почти две недели, и единственное, в чем Гарри был по-настоящему уверен, так в том, что страшно устал тосковать по Драко. Чувство потери немного притупилось, и Гарри больше не ощущал себя выведенным из равновесия из-за отсутствия постоянного партнера, но желание заговорить с ним в классе, пойти вместе полетать или просто услышать его голос никуда не делось.

Да и полное отсутствие секса… не слишком облегчало жизнь. Гарри почти все время находился в полувозбужденном состоянии. Плюс ко всему рассеянность и угрюмое настроение – и можно не удивляться головной боли.

Возможно, все же стоит пригласить Ханну, пусть даже мысль об этом не вызывает у Гарри особого энтузиазма. Что странно – Ханна очень симпатичная и когда-то ему нравилась. Но сейчас он не чувствовал к ней никакого интереса; кроме того… ну, это глупо, но Гарри казалось, что даже просто думая о ней, он совершает измену или что-то вроде того.

Еще более глупо, что перспектива романтических отношений с Ханной его почти пугала. Гарри занимался сексом столько раз и такими способами, о которых четыре месяца назад даже понятия не имел, – и, тем не менее, впадал в панику при мысли о поцелуях с Ханной Эббот.

Но – и это уже крайняя степень глупости – какая-то часть Гарри боялась даже не секса и поцелуев. Вдруг Ханна не захочет секса? Вдруг она захочет просто поговорить? Болтать с Джинни и Гермионой – одно дело, но единственная попытка Гарри поговорить с девушкой на романтические темы закончилась плачевно, и он не горел желанием повторить опыт.

Вот чем был особенно хорош Драко. Он не слишком стремился разговаривать, зато всегда хотел секса. А когда они все же беседовали, Гарри не приходилось беспокоиться о том, что сказать. Кроме того недолгого времени, когда они пытались преодолеть враждебность, их общение проходило относительно легко. Поначалу они придерживались давно привычной манеры поведения, построенной на ненависти и взаимных оскорблениях, но после «отпуска» начали чувствовать себя друг с другом вполне непринужденно. Кроме того, Гарри не приходилось тратить половину времени, строя предположения, что думает или чувствует Драко: благодаря связи, он и так это знал, а когда не знал – не слишком заботился.

Невероятно. Вот до чего дошло – он с нежностью вспоминает свой случайный брак с Драко Малфоем и приходит в ужас при мысли о свидании с девушкой из Хаффлпаффа. Гарри почти услышал голос Драко, отпускающего насмешливые комментарии с использованием словечек «придурок», «жалкий» и «невообразимый». Почти услышал, как искренне соглашается со слизеринцем.

Нет, в самом деле, нужно попробовать с Ханной. В конце концов, Драко почти сразу после развода завел что-то вроде интрижки с Панси. А если Драко смог справиться, значит, и Гарри сможет.

Он завернул за угол и чуть не столкнулся с идущим навстречу человеком.

– Ой! Извините, – выпалил Гарри, пытаясь подхватить падающие книги, а знакомый голос рявкнул:

– Смотри, куда…

Они с Драко застыли на месте, глядя друг на друга во все глаза.

– О… Эм-м… извини, я не смотрел… – Гарри первым отвел взгляд и нагнулся за учебниками, которые уронил слизеринец.

– Ничего страшного, я сам виноват. Я не… м-м… – Драко умолк на полуслове.

– Вот. – Гарри выпрямился и подал ему книги.

– Спасибо.

Оба на мгновение уставились под ноги.

Гарри кашлянул.

– Э-э… приятно было тебя увидеть. – Он дернулся, сообразив, настолько глупо это прозвучало. В конце концов, они видели друг друга каждый день. – Не на уроке, я имею в виду.

Драко улыбнулся – и сразу же подавил улыбку.

– Точно. – Он тоже кашлянул. – Как… как поживаешь?

– Хорошо, просто отлично, – быстро ответил Гарри. – Эм-м… а ты?

– Неплохо.

– Я слышал… то есть читал, твой отец вернулся.

– Да.

– Здорово, правда?

– О… да. Да, здорово.

Как же все это, чтоб его, неловко. Гарри кашлянул, прочищая горло.

– Думаю, нам лучше, э-э…

– Да, – кивнул Драко.

Гарри шагнул прочь, но оглянулся, услышав покашливание.

– Как… как ты на самом деле? – быстро спросил Драко.

Гарри неловко пожал плечами, но сумел выдавить улыбку.

– Эм-м… ничего. Хотя… это все еще ужасно странно, правда?

– Да.

– Как там, в Слизерине… нормально?

– М-м… более-менее, – уклончиво ответил Драко.

– Точно?

Драко пожал плечами.

– Нотт все такой же ублюдок, но…

– Но если бы он изменился, ты бы решил, что мир перевернулся.

– Ага, – хихикнул Драко.

– Ты… не говори, если не можешь, но мне интересно… Ты узнал что-нибудь о МакКее?.. – Гарри смущенно умолк, сообразив, что слизеринец, возможно, не сможет ничего сказать, даже если и узнал.

Драко покачал головой.

– Он был Пожирателем – это все, что мне известно. Я не знаю, как отец его нашел… как сумел схватить и передать аврорам – и не связан ли МакКей с кем-нибудь в Хогвартсе.

– Жалко.

– Да уж.

Теперь действительно все сказано, внезапно понял Гарри. Несмотря на то, что ни один из них, кажется, не спешил уходить, говорить им больше было не о чем.

Это и к лучшему. Гарри мысленно встряхнулся и кивнул.

– Что ж, я, пожалуй, пойду…

– Да, я тоже.

Они миновали друг друга, потом Гарри кое-что пришло в голову, и он оглянулся через плечо.

– Драко?

– А?

– Я видел, ты снова в команде. Вы стали играть гораздо лучше.

Драко усмехнулся.

– Мы втопчем вас в грязь в последнем матче.

– Ну, не настолько хорошо, – ухмыльнулся в ответ Гарри.

Драко пожал плечами.

– Может, ваши игроки и лучше, но вратарь – чистый ужас. И ловец не сравнится с нашим.

– Я лучше тебя в матчах, помнишь? И кое-что узнал о твоем игровом стиле.

– Тебе это не поможет, – легкомысленно заявил Драко. – Но все равно – удачи с Хаффлпаффом.

– Спасибо.

И они разошлись.

Гарри вошел в раздевалку и прислонился спиной к двери. Боже, какая нелепость. Он… он забыл о головной боли, раскраснелся и даже слегка дрожал, а в груди расцветало удивительно теплое чувство, словно произошло что-то чудесное, а не просто ненормальная, ужасно неловкая беседа с… бывшим супругом.

Собраться. Собраться, взять себя в руки. Ничего особенного не случилось.

Гарри расправил плечи и пошел за учебниками.

@темы: ГП, Bond

---

Bond-16

16 глава 1 часть

Глава 16
25 января – 4 февраля


День сто девятнадцатый, понедельник

– …хоть иногда, для разнообразия, – процедила сквозь зубы Панси, и до Драко наконец дошло, что обращаются к нему.

– Прости, что ты сказала?

– Я сказала: ты словно на похоронах. Постарайся хоть иногда держаться повеселее.

– А.

Драко встряхнул головой, приходя в себя. Находясь в одиночестве, можно размышлять сколько угодно, но на людях надо вести себя осторожно и внимательно. Особенно потому, что ясно – за Драко наблюдают. Первый день в классе после кардинальных изменений в жизни и все такое. Снова.

И снова зельеварение, подумать только. Первый урок после наложения уз, первый – после «отпуска». А теперь и первый после развода. Они все время осваивались с новыми обстоятельствами именно на зельеварении – под зорким, цепким взглядом Снейпа, не упускающего случая пройтись по Гарри всякий раз, как тот давал слабину. Можно даже не надеяться, что сегодняшний день станет исключением.

– А веселящее зелье нам не сегодня сдавать? – спросил Драко у Панси первое, что пришло в голову, просто чтобы побороть задумчивость.

– Завтра. Но ты его хотя бы начал?

– О да. Почти закончил. Только пока не разобрался, какой компонент вызывает хихиканье.

– Летучемышиные крылья, – подсказала Панси, входя в класс и направляясь к первому ряду, явно ожидая, что Драко последует за ней.

Она уселась и сделала приглашающий жест, пока другие слизеринцы рассаживались вокруг. По тем самым местам, где сидели в начале года – но не в последние несколько месяцев.

Назад, к старой расстановке сил. Каждый факультет снова более-менее замкнулся в собственных границах. Несмотря на то, что политическая ситуация в Слизерине стала, пожалуй, даже более нестабильной и взрывоопасной, чем прежде, в классе слизеринцы уселись вместе. Те, что ладили с гриффиндорцами, сели поближе к Драко, демонстрируя лояльность; те, что относились с неодобрением, заняли свои прежние места.

Хорошо, что они пришли рано. Гарри обычно садится в задней части класса, а значит, Драко не придется видеть, как он входит, или смотреть на него во время урока – и пытаться не думать о нем.

– Не одолжишь чернил? – спросил Драко у Блейза, злясь на себя за то, что утром слишком долго разыскивал галстук и забыл проверить чернильницу.

Он слегка напрягся, услышав, как кто-то вошел и по классу волной пробежал шепоток. Никаких сомнений – прибыли Гарри и компания. Драко усердно принялся искать запасное перо. Целитель советовал по возможности избегать друг друга, и Драко был намерен следовать совету, неважно, как сильно приобретенные за четыре месяца привычки подталкивали обернуться и сказать «Привет».

– Откройте учебники на четыреста тридцать второй странице, – распорядился Снейп, входя в аудиторию, и шелест страниц заглушил перешептывания. Вот чем, по крайней мере, хорошо зельеварение – ни у кого нет времени пялиться по сторонам, все слишком заняты своими делами, стараясь уследить за лекцией и не ошибиться во время лабораторной работы.

«Особенно когда дают настолько невыполнимое задание», – заметил Драко про себя чуть позже, когда все взялись за котлы. Он настроил дистиллятор, сочувствуя тем беднягам, которым придется очищать яд вручную, и, пока прибор делал свое дело, заглянул в принесенный Панси воскресный номер «Пророка».

Мальчик-Который-Выжил снова свободен!

Да, это правда. «Пророк» подтверждает: вынужденный брак Гарри Поттера с его заклятым врагом Драко Малфоем после четырех бурных месяцев наконец расторгнут. Люциус Малфой, известный Пожиратель смерти и тесть Гарри Поттера, каким-то загадочным образом сумел разыскать человека, проклявшего двух молодых людей. Источники, близкие к семье Малфоев, утверждают, что виновный тоже оказался Пожирателем и был передан в руки Министерства.

Сообщение о сенсационном разводе стало главной темой последнего выпуска «Еженедельного обозрения», в субботу, когда в Хогвартсе праздновали событие и студенты поделились новостями с родителями. Источники, близкие к паре, сообщают, что оба молодых человека с облегчением восприняли разрыв и процедура расторжения прошла как по маслу.

«Я так рада за него, он действительно слишком молод для брака», – утверждает миссис Элора Дингхэм из Данди, мать близкого друга мистера Поттера, Кларенса Дингхэма.

– В зависимости от того, насколько правильно вам удалось соблюсти последовательность действий, зелье приобретет один из двух ароматов, – объяснял Снейп. – Если оно запахнет дымом и морской водой, можете проверить его действие на подопытном животном. Если же начнет вонять перепревшим свиным навозом, испробуйте его эффект на себе.

Драко бросил взгляд на свое зелье, весело булькающее в котле, точно так, как положено. Покосился на зелье Панси – то же самое. Умница.

Он вернулся к газете.

«Никто не должен жить с таким гадом, как Малфой», – заявил один из студентов, пожелавший остаться неизвестным.

«А я больше сочувствую Драко, – возразил другой студент. – Поттер и правда полный придурок».

«Мне-то казалось, между ними что-то есть, – признался репортерам один из родителей, мистер Элайша Бойс. – Разве Малфой-младший не говорил, что они счастливы вместе? Видно, не так уж и счастливы, раз помчались разводиться при первой возможности».

«Но Гарри нельзя винить, – добавила миссис Элен Бойс. – Кто бы захотел остаться связанным с такой семейкой?»

А что же думает бывший супруг Гарри Поттера? Получить комментарий Драко Малфоя, который в декабре так любезно согласился на интервью, нам не удалось.

Драко раздраженно нахмурился. Его комментарий не удалось получить, потому что чертов «Пророк» даже не попытался, хотя Драко вряд ли сказал бы что-то большее, чем «Отвалите».

Адвокат Люциуса Малфоя, Дэвид Глинстук, сделал заявление для прессы от имени своего клиента: «Мой сын прекрасно держался во время вынужденного брака, но, как нетрудно понять, был рад избавиться от проклятья. Теперь он надеется найти подходящую пару и создать собственную семью. Мы, конечно же, испытываем одно только уважение к мистеру Гарри Поттеру и надеемся на продолжение дружбы между молодыми людьми, но, думаю, легко понять, что Драко захотел развестись, как только представилась такая возможность».

Получить дальнейшие комментарии Люциуса Малфоя по поводу развода его сына не удалось.

Драко вздохнул, пытаясь подавить тревогу. «Не удалось» – точно так же, как не удалось получить комментарий самого Драко? Или это означает, что они действительно не смогли найти отца до выпуска вчерашнего номера? А если так… куда он делся? И не вернулся ли уже?

Но если не вернулся… сколько еще ждать, прежде чем признать, что случилось что-то ужасное?

И что это еще за «надеемся на продолжение дружбы»? У Драко сложилось полное впечатление, что отец скорее съест собственную печень, чем станет поддерживать хоть какие-то отношения с Гарри дольше самого необходимого.

Драко украдкой покосился на Гарри, который наблюдал за стекающим во флакон зельем. Всего один взгляд – Драко помнил, что за ними наверняка следят, выискивая любой намек на… ну, хоть на что-нибудь, чем можно поделиться с «Пророком». Один краткий взгляд – только чтобы отметить: да, Гарри действительно в классе. И выглядит усталым и подавленным. На самом деле, Драко чувствовал себя почти точно так же. Вот только он ни за что на свете не позволил бы себе выглядеть подавленным или хоть на мгновение дать понять, что с ним что-то не в порядке.

Пожалуй, зря он начал вспоминать, каким удрученным проснулся нынешним утром, уже третьим утром подряд в пустой постели, после жаркого сна о Гарри. Развод оказался труднее, чем ожидал Драко. Буквально.

Дурацкие узы никак не отпускали.

«Все наладится, – уверил он себя. – Просто надо держаться».

Хотя, возможно, он сам усложнил себе задачу, когда избавлялся от утренней эрекции, представляя себе Гарри и вспоминая их первый взаимный минет. Пожалуй, Драко придется придумать более подходящие образы для мастурбации, если он намерен быстро и безболезненно избавиться от последствий уз.

Но это было прекрасное воспоминание – об одном из лучших событий, произошедших за рождественские каникулы. Он, наверное, никогда не сможет забыть лицо Гарри в тот момент, когда член гриффиндорца впервые оказался во рту у Драко. Предполагалось, что будет лучше, если начнет слизеринец, поскольку ему самому, по крайней мере, такое уже делали. Потрясение и восторг Гарри, захваченного новыми ощущениями, ошеломили Драко, возбуждение Гарри с легкостью уничтожило неловкость и неуверенность, которые испытывал Драко, занимаясь непривычным делом. Он вспомнил, что навык партнера не так уж важен, когда тебе отсасывают в первый раз. В свое время, пару лет назад, Драко совершенно не взволновала нехватка опыта у Панси. Как не обеспокоила и неопытность Гарри, когда гриффиндорец принялся возвращать долг.

Кстати, у Гарри обнаружились особые способности, и очень скоро одной мысли о предстоящем минете стало достаточно, чтобы вызвать у Драко головокружение, а само действо просто превращало слизеринца в трепещущую массу.

В этот момент Гарри поднял голову, встретился глазами с Драко, и слизеринец покраснел. Они обменялись неловкими улыбками и снова вернулись к работе.

Полный разрыв. Никаких контактов. Так будет лучше.

Вот только полностью порвать не так легко, особенно в том, что касается секса. Драко уставился в котел, поражаясь, когда успел позабыть, что нормальное состояние большинства сверстников – постоянное мучительное возбуждение без каких бы то ни было видов на помощь, кроме собственной правой руки. Или левой, когда правая слишком устанет.

Драко окинул задумчивым взглядом Панси. Ее никогда не приходилось долго уламывать… и она в последнее время определенно настроена по-дружески… и замечательно отвлекает от тревожных мыслей об отце. Может быть, она захочет отвлечь Драко и от послеразводных переживаний…

А может быть, и нет. За этот год они стали ближе, чем просто друзья детства и временами любовники. Драко больше не казалось… правильным спать с ней, не задумываясь о возможных последствиях. К тому же у него осталось не так много друзей и союзников; рисковать потерей одного из самых преданных сторонников, пожалуй, не слишком мудро. Драко снова сосредоточился на зелье.

– Драко, – шепнула Панси ему на ухо, заставив слегка вздрогнуть, несмотря на то, что он думал как раз о ней. А может быть, именно потому. – Ты снова где-то витаешь. Сходим, прогуляемся после урока. Взбодришься на свежем воздухе, отвлечешься от мыслей об отце.

Драко с трудом сглотнул. Да, точно. Отец.

– Спасибо, на следующем уроке попробую, – говорил Блейз Рону Уизли, возвращаясь из кладовки. – А насчет зелья – просто проверяй, что сначала как следует размягчил потроха. В прошлый раз ты забыл.

– Ага, спасибо, Забини, – ответил Уизли, отходя к своему котлу.

– Продолжаешь якшаться с предателями чистокровных, Блейз? – насмешливо заметила Куини. – А я-то думала, ты пластался только из подхалимажа перед Малфоем. Что, значит, настоящая дружба? С Уизли?

Уизли прищурил голубые глаза, и класс на мгновение замер. Блейз одарил Куини полным безразличия взглядом и занялся своим зельем.

– Был бы ты поосторожнее, – Куини понизила голос. – Сам знаешь, что говорят. Ветер переменился. А против ветра лучше не плевать.

– Отлично. Шагай по ветру, заваливай чары, – дружелюбно ответил Блейз. – А я приму помощь от единственного из нас, у кого на прошлом уроке «музыка ветра» играла как флейта.

– Ты хоть понимаешь, что это все Грейнджер? – развеселилась Куини. – Ты получаешь подсказки от грязнокровки через предателя чистокровных!

– И что?

– Твоя семья не обрадуется.

– Еще как обрадуется, когда я сдам все ТРИТОНы. Не думаю, что твоя найдет, куда тебя пристроить, если ты завалишь свои.

Драко украдкой взглянул на Гарри. Тот спокойно выдержал его взгляд.

Не обращать внимания. Блейз – другое дело, ему не нужно заботиться о полном разрыве.

И Драко снова занялся зельем.


День сто двадцать первый, среда

«Горячие торридские парни вышибли “Гарпий” и “Сорок” из Кубка мира!» – кричал заголовок на первой полосе «Пророка». А сразу под ним, более мелким шрифтом: «Как сообщают наши источники, таинственно пропал известный Пожиратель смерти Люциус Малфой».

Гарри невольно бросил взгляд в сторону соседнего стола, за которым Драко тоже развернул газету, и заметил, как слизеринец встревожено нахмурился, но, подавив эмоции, снова нацепил маску холодного безразличия. Они встретились глазами, и Гарри поспешно отвернулся.

«Не забывать садиться к нему спиной», – напомнил он себе.

Он потер лоб, пытаясь прогнать легкую головную боль, и сосредоточился на газетной странице. Ничего особенно интересного. Ни «Гарпии», ни «Сороки» в этом году все равно не блистали, а тайна отсутствия Люциуса, видимо, заключалась только в том, что он был недоступен для корреспондентов «Пророка», поскольку жена и адвокаты утверждали: Малфой просто уехал по семейным делам. Если не считать этих новостей, единственным предметом интереса, похоже, продолжал оставаться развод.

Гарри неохотно признал, что хотя его ужасно раздражает шумиха, он в то же время искренне рад. Потому что раз газеты до сих пор заняты его личной жизнью, это, по крайней мере, означает, что не случилось ничего более серьезного. Пусть пишут о разводе, сколько хотят, флаг им в руки. Гарри не против.

Олливандера до сих пор не нашли, как и Флориана Фортескью, и временами казалось: волшебный мир выжидает, дружно затаив дыхание. Но, по мнению Гарри, до тех пор, пока никто больше не пропал, пусть себе выжидает.

Гриффиндорец задумчиво нахмурился, дойдя до заметки, затерявшейся на четвертой полосе, между рекламными объявлениями сборника заклинаний и зелья для укладки волос.

Нам стало известно, что Парнасиус МакКей, человек, чье проклятье ввергло в вынужденный брак Мальчика-Который-Выжил, оказался мелкой сошкой из числа Пожирателей смерти и пошел на преступление, пытаясь возвыситься среди сторонников Того-Кого-Нельзя-Называть.

«Он хотел поднять свой статус, убив Гарри Поттера и одновременно нанеся удар по Люциусу Малфою, известному Пожирателю и одному из ближайших сподвижников Сами-Знаете-Кого, – объяснил корреспонденту «Пророка» министерский чиновник, пожелавший остаться неизвестным. – Предполагалось, что Поттер и его супруг либо убьют друг друга, либо умрут от неизвестного проклятья, которое было дополнительно вплетено в брачное. Кроме того, МакКей надеялся, что, умрут Поттер с супругом или нет, Люциус Малфой потеряет привилегированное положение в кругу Пожирателей смерти. Воистину, нет чести среди воров».

«О, Люциус будет в восторге от такого объяснения, – ухмыльнулся про себя Гарри. – А вот Драко, вероятно, нет». Усмешка Гарри погасла.

Министерский чиновник пояснил, что некоторые детали преступления могут так и остаться невыясненными. Прежде чем выдать МакКея, Люциус Малфой заключил с Министерством сделку, в результате которой никого из тех, кто связан с этим делом, не будут допрашивать под веритасерумом.

«Судя по всему, МакКей сам вырыл себе яму, – сообщает наш источник. – Поттер и Драко Малфой не умерли, преступление раскрыто, и не удивлюсь, если Люциус Малфой вернет расположение Сами-Знаете-Кого. Короче, не повезло парню. Надо признать, задумка была неплоха».

Остается неясным, как МакКею удалось наложить проклятье в стенах Хогвартса. Министерство полагает, что преступнику, возможно, помогли, хотя допускает, что он мог и самостоятельно пробраться в школу во время суматохи, неизменно сопровождающей начало учебного года. Чтобы предотвратить повторение подобных эксцессов, защитные чары вокруг Хогвартса были усилены.

Неужели это признак возвращения Того-Кого-Нельзя-Называть? Если его сторонники могут проникнуть в школу и подвергнуть учеников опасности… кто теперь может чувствовать себя спокойно?

Гарри закатил глаза. С самого начала его учебы в Хогвартсе сторонники Волдеморта то одним, то другим способом проникали в школу, словно владели ключами и паролями ко всем дверям. И каждый раз журналисты писали об этом, захлебываясь от ужаса и недоверия, потрясенные очередным свидетельством всеобщей уязвимости. Как однажды презрительно заметила Джинни: «У них каждый раз – Самый! Первый! Раз!»

Остается неясной и дальнейшая судьба МакКея. Привлекать его к ответу за события в Хогвартсе, по-видимому, не планируется, хотя МакКея ждет немало других обвинений за преступления, совершенные на службе Тому-Кого-Нельзя-Называть. «Пророк» выяснил, что на преступника наложили следящие чары для предотвращения самоубийства – стандартная мера по отношению к Пожирателям смерти, так как многие из сторонников Сами-Знаете-Кого, оказавшись в заключении, предпочитают свести счеты с жизнью.

Гарри, нахмурившись, пробежал статью до конца, потом просмотрел остаток страницы – и пожалел об этом, как только в глаза бросился заголовок: «Новый роман Мальчика-Который-Выжил?».

– Ради бога, Поттер, не читай эту чушь. – Блейз Забини заглянул ему через плечо, и Гарри на мгновение забыл, где находится. Ему вдруг показалось, что он снова за слизеринским столом.

Забини плюхнулся на скамью рядом с Гарри и спросил:

– Принес конспекты по чарам, Уизли?

Рон кивнул, проглотил кусок тоста и склонился над сумкой.

– Да, и я думаю… Гермиона, ты разобралась с невербальными?

– Там, на полях, – указала на конспект девушка.

– А, вот как. Спасибо, Грейнджер, – поблагодарил ее довольный Забини и добавил, вставая из-за стола: – Уизли, я еще не совсем закончил с твоим эссе по зельям, но должен сказать: если не научишься отличать асфодель от асафетиды… ну, скажем так, твои соседи по комнате тебе спасибо не скажут.

– Ты в библиотеку? – спросил Рон, и Забини кивнул. Гриффиндорец поднялся, запихивая вещи в сумку. – Подожди, пойдем вместе. А в чем разница?

– Между асфоделем и асафетидой? – рассмеялся Забини, направляясь к выходу. – Первый похож на лилию по виду и запаху и применяется в зельях для улучшения пищеварения. Вторая добывается из корней гигантских зонтичных и воняет просто тошнотворно. Честное слово, какой прок жить вместе с Лонгботтомом, если даже не можешь получить приличную помощь по гербологии?

Гарри задумчиво смотрел им вслед. Между Роном и Забини не было близкой дружбы, скорее, взаимовыгодное сотрудничество, но все равно было приятно видеть: не все хорошее, что построили за последние четыре месяца, полностью развалилось. А это тоже очень важно. Гарри хорошо помнил, что раньше Забини вел себя крайне сдержанно по отношению к ученикам других факультетов и с особым презрением относился к магглорожденным и «предателям чистокровных» – таким, как семья Уизли. Видеть, что поведение слизеринца почти полностью изменилось… может быть, это и не много, но уже кое-что.

Гарри еще раз взглянул на последнюю статью, поражаясь ее приторности и радуясь, что она спрятана в глубине газеты.

От холостяка к женатому мужчине и снова к холостяку – и все это до восемнадцати лет. Без сомнения, у Гарри Поттера выдался год, богатый на события, и, судя по количеству писем, приходящих в «Пророк», нет недостатка в юных ведьмах – да и в волшебниках, – кто хотел бы познакомиться с молодым человеком, доказавшим, какой он прекрасный партнер для брака.

«Представьте, как счастливо может сложиться жизнь Гарри Поттера с милой девушкой из хорошей семьи, если он сумел наладить отношения даже с таким человеком, как сын этого ужасного Пожирателя смерти», – говорит Иоланда Лавлейс, известный обозреватель и специалист по вопросам семьи и брака…

Гарри вздохнул, раздраженно откинув челку со лба, проверил сумку и заметил, что забыл конспекты по чарам. Черт побери, надо заставить себя собраться. Половину времени он витает в облаках, другую половину – суматошно ищет забытые вещи. Помнится, он не был так неорганизован, до того как провел четыре месяца с Драко Малфоем, сыном ужасного Пожирателя смерти и иногда, по совместительству, домовым эльфом.

Может быть, потому, что в те времена Гарри не тратил невообразимую уйму времени, тоскуя по остролицему придурку.

Гарри встал и направился в библиотеку, заставив себя не оглядываться на слизеринский стол и стараясь не переживать из-за того, что Рон и Гермиона снова ушли, не дождавшись его. Они не виноваты, это было сделано не нарочно. За четыре месяца привычки сформировались не только у Гарри, его друзья и сокурсники тоже привыкли обходиться без него. И теперь, когда у него больше не было постоянного спутника, делящего с ним компанию «в горе и в радости», Гарри начал замечать, насколько стал одинок в Гриффиндоре.

Все наладится. Обязательно. В конце концов, прошло всего пять дней. Нужно просто подождать.


День сто двадцать третий, пятница

Панси посмотрела на Драко поверх списка вопросов по древним рунам и поджала губы.

Драко прекрасно выглядел. Сосредоточенный на вопросах, обдумывающий те, на которые пока не нашел ответов, слегка хмурящийся от усердия и беззвучно, одними губами повторяющий слова, которые нужно запомнить. Просто прекрасно.

Потрясающее представление. Тот, кто не был знаком с Драко долгие годы, действительно поверил бы, что с ним все в порядке.

Панси вздохнула, отложила список и занялась попавшейся на глаза очередной газетной статьей.

Ходят упорные слухи: Люциус Малфой, известный Пожиратель смерти и бывший тесть Гарри Поттера, пользуясь тем, что Драко Малфой больше не будет подвергаться опасности, в случае если Гарри Поттер попадет под удар, мог вернуться к Тому-Кого-Нельзя-Называть. Люциус Малфой скрылся вскоре после того, как его сын разорвал брачные узы. Возможно ли, что Малфой снова сменил сторону?

«Да что вы говорите?» – ехидно подумала Панси.

Если Малфой вернулся к Тому-Кого-Нельзя-Называть, есть ли у него шанс быть принятым обратно? Или его ждет наказание за предательство?

Панси взглянула на Драко поверх газеты.

Тот, кто знал Драко лучше, решил бы, – конечно, если бы сумел заметить его подавленность, – что он просто переживает за отца и за положение Малфоев при Темном Лорде. Потому что все, и Пожиратели смерти, и их противники, знали одно – Темный Лорд не склонен забывать и прощать.

Но тот, кто узнал Драко так, как за последний год смогла узнать Панси, понял бы, что дело не только в этом. Драко переживал, конечно. Но еще и…

Он не дергался при упоминании Люциуса или Темного Лорда – но вздрагивал, когда Поттера вызывали на уроках. Он не краснел и не отводил взгляд, когда кто-нибудь заговаривал о Темном Лорде, – но менялся в лице, когда слышал голос Поттера.

Он еще язвительней прежнего подкалывал Куини с Ноттом, а иногда и Миллисент, и так же зло подсмеивался над некоторыми из хаффлпаффцев или Лунатичной Лавгуд. Но никогда не упоминал о Поттере.

Панси отложила газету и легко коснулась волос Драко, пропустив их сквозь пальцы. Он издал раздраженный звук и сразу же отстранился, но не отвлекся от работы. Когда вчера Драко попросил подстричь его, Панси немного расстроилась, но должна была признать – короткая стрижка, пожалуй, практичней и тоже ему идет. Хотя светлые волосы до плеч выглядели восхитительно. Жаль, что такая роскошь досталась парню.

Драко рассеянно нахмурился, глядя в конспект, вычеркнул один из вопросов, вздохнул и уставился в пространство. Панси окинула друга оценивающим взглядом.

Он даже не замечал, как впадает в задумчивость или погружается в молчание, когда обстоятельства не требуют активных действий. Беспокойство за отца и нарушение ориентации после развода сделали Драко замкнутым и рассеянным.

Ему нужно выйти из этого состояния. Какой смысл предаваться унынию, переливая из пустого в порожнее, ожидая краха своей семьи и тоскуя по разрыву связи, как низл по потерянным котятам? К сожалению, Панси мало чем могла помочь. Совместные занятия, игра в шахматы, сплетни о сокурсниках… ничего из этого, кажется, не могло по-настоящему отвлечь Драко.

Ему мог бы помочь хороший, здоровый секс, предположила Панси. Потому что, кроме всего прочего, резкий переход от довольно… насыщенных плотских отношений к полному аскетизму, вероятно, только осложнял дело.

Если подумать, хороший, здоровый секс ей бы тоже, пожалуй, не помешал. Одно время Панси неплохо поразвлеклась с Энтони Голдштейном, но устала от него и месяца три назад прогнала прочь. Как оказалось, не самое мудрое решение. Избавиться от Энтони, с его привычкой постоянно накручивать волосы на палец, постукивать пером по столу и поправлять галстук, было неплохо, но ей хотелось проклясть Драко с Поттером каждый раз, как те исчезали, а потом возвращались повеселевшими и полностью удовлетворенными. Другими словами, по несколько раз за день.

Она выпрямилась, лучезарно улыбнулась и похлопала Драко по плечу.

– Милый, мы зубрим уже целую вечность. Мне нужен перерыв.

– Ладно, только закончу третью часть…

– Думаю, тебе тоже пора передохнуть.

– Согласен. – Он покладисто кивнул, отложил учебник, потер глаза и потянулся, не переставая хмуриться и рассеянно поглядывая на конспекты.

– Прекрати ломать голову.

– Ладно.

– И волноваться.

– Что? – Он удивленно воззрился на нее.

– Об отце, любовь моя. Он умный человек, с ним все будет в порядке.

– Конечно.

Панси оглядела комнату в поисках источника вдохновения и нашла его в лице Куини с Ноттом, которые все время то мирились, то ссорились, а сейчас энергично тискались в одном из укромных уголков слизеринской гостиной. Судя по всему, отношения парочки переживали звездный час.

Панси скривилась.

– Знаешь, что я особенно ценила в вас с Поттером? Способность не посвящать всех вокруг в тошнотворные подробности.

Драко проследил за ее взглядом и слегка улыбнулся.

– Тебе этого не хватает, да?

– Чего?

– Регулярного секса. Я промучилась от зависти все то время, что вы с Поттером были вместе, – ну, по крайней мере, после того, как ты заставил его вести себя по-человечески. Он давал тебе три раза в день, а мне пришлось обходиться жалкими заклинаниями для удовольствия, – знаешь, теми, французскими. Ужасно несправедливо.

Драко удивленно улыбнулся.

– Должно быть, нелегко голодать после пира, – задумчиво продолжила она.

Драко пожал плечами и снова уставился в конспекты.

Панси мысленно закатила глаза. Она подумывала уже просто рявкнуть: «Будь добр, не отвлекайся, когда я тебя соблазняю», но решила: для того чтобы вырвать Драко из меланхолии, лучше позволить ему думать, что он сам проявляет инициативу, как и положено здоровому свободному мужчине.

– Честно говоря, не могу понять, что он в ней находит, – пренебрежительно заметила Панси, глядя на Куини. – Как я слышала, она наотрез отказывается делать минет.

– В самом деле?

– Ну да. Очень странно. Правда, ее мать одна из тех фанатичных ирландских колдуний, – знаешь, шабаши и все такое.

– Да, я слышал.

– Теоретически я не против шабашей, но, говоря серьезно, раз для них надо отказываться от самых приятных вещей, то это не по мне.

– Конечно.

– Заметь, сейчас она не кажется такой уж недотрогой, правда? – задумчиво протянула Панси.

Она обратила внимание, что Драко наконец отвлекся от работы и во все глаза уставился на Нотта и Куини.

– Фу, видеть их не могу. Эти двое скорей способны отвратить меня от самой мысли о сексе. – Панси вернулась к рунам, с удовольствием отметив, что Драко слегка покраснел. – И почему Блейз не может завести подружку в Слизерине? Вот на кого я бы с радостью полюбовалась, – добавила она, вычеркнув очередную руну. – Я рассказывала, как застукала его с той гриффиндорской дурехой, Лавандой Браун, практически на месте преступления? – Панси мечтательно вздохнула. – Мое сердце чуть не разбилось, когда пришлось снять с них баллы, – я бы предпочла заплатить за представление. Очень красивая пара.

Драко с усилием отвел взгляд от Куини и Нотта, кашлянул, раздраженно пригладил волосы и принялся постукивать пером по столу. Панси мысленно ухмыльнулась.

– Но вскоре после того случая Блейз порвал с этой дурочкой, сказал, что устал от глупости. Правда, я подозреваю, что он просто был разочарован – Браун не пригласила присоединиться к ним свою подружку, Парвати Патил. Помнишь давние слухи, что Браун с Патил подозрительно близки и все такое?..

– Панси.

– Да, милый?

– Не хочешь заткнуться? Не все, как ты, привыкли к воздержанию.

Панси взглянула на него с фальшивым изумлением.

– Ой, прости. Это было очень бестактно с моей стороны, да?

– Очень, – отрезал Драко.

– Прости, любовь моя. – Она в знак извинения на мгновение коснулась его руки и снова занялась рунами. Терпеливо выждала несколько секунд и…

Драко накрыл ладонью ее руку и наклонился чуть ближе, чем обычно.

– Не хочешь обдумать, как поправить дело, а? – небрежно спросил он, и Панси слегка нахмурилась.

– Что? – моргнула она и вопросительно приподняла брови. – Ой. Ой! – Она склонила голову набок, словно обдумывая вопрос. – Ты серьезно? Это предложение?

Драко усмехнулся.

– Смотря по обстоятельствам. Ты готова рассматривать предложения? Или предпочитаешь и дальше обсуждать сексуальную жизнь тех, у кого она есть?

Панси усмехнулась в ответ и мысленно поздравила себя.


День сто двадцать пятый, воскресенье

Гермиона подняла голову от эссе Рона по чарам и улыбнулась Гарри, вошедшему в гриффиндорскую гостиную.

– Ну, как твое свидание? – спросила она.

– Какое? – переспросил Гарри, усаживаясь рядом с Джинни.

– С Ханной Эббот, в библиотеке, – пояснил Рон. Он с удобством развалился на диване, положив голову на колени Гермионе и глядя в огонь, пока подруга проверяла эссе. – Как оно прошло?

Гарри моргнул.

– То есть как я помог ей с заданием по гербологии?

– Да как ни назови, – нетерпеливо вмешалась Джинни. – Как прошло-то?

– Помог ей с заданием, – слегка нахмурившись, медленно повторил Гарри.

– Ради бога, Гарри, ты же не думал, в самом деле… – Гермиона оборвала себя, когда Гарри еще больше помрачнел. – Шутишь. Ты и правда думал, что ей просто была нужна помощь с домашней работой?

– А разве нет? – Гарри удивленно оглядел троих друзей. Гермионе захотелось закатить глаза.

– Она влюблена в тебя с прошлого года. Ты что, не знал?

– Ну… да, ты говорила.

– И тебе не пришло в голову, что у нее мог быть скрытый мотив обратиться за помощью именно к тебе?

Гарри смущенно покачал головой.

– Так как все прошло?

– Хорошо, наверное, – пробормотал Гарри, и Гермиона все-таки закатила глаза.

– Вы что, говорили только о гербологии?

– Ну я же не знал, что надо еще о чем-то говорить, – оправдываясь, возразил Гарри.

– Она очень хорошенькая. И вроде как нравилась тебе в прошлом году, – напомнила ему Джинни. – Ты хотел только посмотреть, не изменится ли что за лето, помнишь? А потом ты попал под проклятье, и все пошло псу под хвост.

– Ну да.

– Гарри, ты больше не женат, – напомнила ему Гермиона, желая ободрить, и пришла в замешательство, когда он вздрогнул от ее слов. Она нахмурилась, теряя нить беседы, быстро припомнила другие едва уловимые признаки, которые замечала в последние дни, и пришла к невеселым выводам.

Ох, Гарри.

Бедная Ханна. Ухаживать за парнем, который все еще явно привязан к бывшему супругу.

«Хотя чему тут удивляться», – рассудила Гермиона. В последнее время им было хорошо друг с другом. Если бы речь шла не о Малфое, она сказала бы даже, что Гарри выглядел счастливым. Но, судя по всему, они оба желали разрыва, и Гермиона ожидала, что после пары дней легкого нарушения ориентации Гарри вернется в нормальное состояние, радуясь свободе и готовый жить дальше.

«Прошло чуть больше недели, – напомнила она себе. – Это не так много».

Хотя Малфой, очевидно, вполне счастлив без Гарри – если верить слухам, он снова сошелся с Паркинсон, – самому Гарри как человеку более глубокому просто нужно чуть больше времени. И чуть больше поддержки, учитывая, как он беспомощен в том, что касается личной жизни.

– Ну и как она тебе? – поинтересовался Рон.

– Нормально. Она тихая…

– Да, немного застенчивая, – кивнул Рон.

– Ты ее ничем не обидел? – спросила Гермиона.

– Э-э… нет, не думаю.

– Что ж, тогда пригласи ее снова, – посоветовала она.

– Как? Куда? – тупо переспросил Гарри, и Гермиона с Джинни обменялись удивленными взглядами.

– Да ладно тебе, Гарри, – сказала Джинни. – Нельзя так нервничать из-за свидания.

– Но я и правда никогда… я имею в виду, никогда раньше…

– Ты был женат четыре месяца! – воскликнул Рон, не веря своим ушам. – Как можно до сих пор стесняться такой ерунды?

– Мне же не приходилось приглашать его на свидания, правда? – смущенно пробормотал Гарри. – А еще не приходилось развлекать или бояться, что ему станет скучно.

– Ясно.

– Кроме того… вдруг она захочет, ну, знаешь…

– Что, переспать? Могу повторить: как можно до сих пор…

– Нет, не переспать, – нетерпеливо прервал друга Гарри, потом помрачнел, и Гермиона с некоторым удивлением поняла, что сама идея, кажется, привела его в панику. – Я имею в виду, знаешь, поговорить…

– Что тут такого?

– О чем мне говорить? Я же не умею разговаривать с девушками, – смущенно пробормотал Гарри.

– А сейчас с кем разговариваешь? – протянула Джинни.

– Вы двое не в счет, – возразил он.

Джинни сухо заметила:

– Вот здорово. Как приятно, что ты снова стал самим собой.

– Пригласи ее снова, – услужливо подсказал Рон.

– Кого – «пригласи»? – заинтересовался Дин, который подошел к камину в компании Симуса, Невилла и Колина Криви. Все четверо, разрумянившиеся от мороза, только что пришли с улицы.

– Ханну Эббот.

– А, да. Как твое свидание, Гарри? – спросил Колин.

– Что, все, кроме меня, знали, что это свидание? – раздраженно осведомился Гарри.

– Да! – ответил хор голосов.

– Гарри думал, они просто позанимаются гербологией, – объяснила Джинни. – Мы только что развеяли его заблуждение.

– И он снова собирается ее пригласить, – добавил Рон.

– Нет, я не…

– Хорошая мысль, Гарри, – поддержал Симус. – Если ты начнешь встречаться с ней, это будет куда легче вытерпеть, чем… я хочу сказать, ты знаешь…

Вокруг раздались смешки.

– О да, Гарри, – с воодушевлением воскликнул Дин. – Ты сможешь привести ее сюда, и Симус даже не будет пар из ушей пускать.

– Даже если ты сделаешь что-нибудь неприличное. Например, сядешь рядом с ней, – вступил Колин.

– Или возьмешь ее за руку, – вставил Невилл.

– Или даже, – Дин драматически понизил голос, – поцелуешь ее.

– Заткнитесь, придурки! – пробурчал Симус.

– Хотя, пожалуй, самое большее, что ты сможешь себе позволить, – это лечь на диван и положить голову ей на колени, – продолжил Рон. – Потому что это просто… ну, это просто неблагопристойно… – и он расхохотался, когда Симус бросился вверх по лестнице, показав им напоследок неприличный жест.

– Слушайте, думаю, что вам… что ему не о чем беспокоиться. Вряд ли я ее приглашу, – смущенно выдавил Гарри.

– Почему?

– У меня нет времени – я хочу сосредоточиться на ТРИТОНах и возвращении в квиддич. И разобраться, что вообще в мире происходит. И не хочу отвлекаться.

Повисло неловкое молчание; каждый изо всех сил старался не думать о последних новостях, появившихся в «Пророке». Еще одно исчезновение. Тревожные слухи об активности Пожирателей в горах Шотландии, подозрительно близко к Хогвартсу. Гермиона бросила взгляд на газету, лежащую на соседнем столе. «Известный Пожиратель смерти Люциус Малфой наконец вернулся!» – кричал заголовок на первой полосе.

– Что ж. – Джинни кашлянула, прочищая горло. – Отличный способ испортить всем настроение, Гарри. – Все вокруг смущенно рассмеялись. – Если ты хотел, чтобы мы перестали обсуждать твою личную жизнь, так бы и сказал.

– Извини.

Джинни подтянула газету поближе.

– Интересно, не собирается ли он официально поменять имя на «Известный Пожиратель смерти Люциус Малфой»? – задумчиво произнесла она.

– Как думаешь, – тихо поинтересовался Невилл, – что отец Малфоя собирается делать?

– Не знаю, – мрачно ответил Гарри. – И не думаю, что хочу знать.

– А что будешь делать ты? – нерешительно продолжил Невилл. – Если начнется война и тебе придется… выступить против Драко Малфоя? Сражаться с ним?

– Не знаю, – повторил Гарри очень тихо.

Гермиона в глубокой задумчивости уставилась на него. Гарри никогда не заговаривал об этом, но за четыре месяца наверняка уже тысячу раз задал себе этот вопрос. Как и они все. Но тогда все было по-другому – Гарри с Малфоем были женаты, и для слизеринца не было никакой возможности сразиться с Гарри и не совершить тем самым самоубийство, а Малфой был не из тех, кто беззаветно жертвует собой ради чего бы то ни было.

Сейчас же…

– Я тоже не знаю, смогу ли, – покачал головой Невилл.

Все посмотрели на него с удивлением.

– Правда? – спросила Гермиона.

– Драко Малфой – не его отец, – тихо ответил Невилл.

– Нет, конечно.

– Он наш одноклассник, а не враг. Никто из них нам не враг, на самом деле.

– Прямо сейчас – нет, – согласился Рон. – Но если кто-то из них нападет на тебя?

– Если придется защищаться – другое дело. Но нападать первым… – Невилл снова покачал головой.

– Что ж, давайте надеяться, что такого не случится, – подытожил Рон, закрывая глаза и давая тем самым сигнал к окончанию дискуссии.

Гермиона задумчиво поглаживала волосы Рона, глядя на огонь в камине и больше не вслушиваясь в беседу, которая перешла к более приятным темам.

Эспозито была права. Если бы Гарри с Малфоем остались вместе, они смогли бы сделать много хорошего для многих людей. Фактически, они даже за недолгие четыре месяца сделали кое-что хорошее. Многие студенты обоих факультетов, хоть и не сразу, попытались наладить отношения – и в разной степени преуспели. Забини и Рон, Дин и Трейси Дэвис… даже сама Гермиона смогла забыть о неприязни и поладить с Панси Паркинсон, не только ради такого важного дела, как спасение жизни их друзьям, но и по мелочи, например, дав Гарри и Малфою возможность потанцевать на Святочном балу.

«Иногда мы тоже можем быть людьми», – сказали обе, и Эспозито, и Паркинсон. Гермиона наконец начала понимать это и была почти уверена, что некоторые слизеринцы – тоже.

Как далеко бы все зашло, если бы Люциус Малфой не нашел Парнасиуса МакКея?

@темы: ГП, Bond

---

Bond-15

15 глава 2 часть

День сто шестнадцатый, пятница

Драко еще раз проверил письменный стол. Пусто. Заглянул в ящики шкафа в гостиной. И там ничего. Поттер заканчивал разбирать комод, проверяя, не прихватил ли случайно одежду Драко.

– Эм-м… – Слизеринец обернулся. Поттер держал в руках ворох парадной одежды. – Не знаю, как у вас принято… я говорю о рождественских подарках. Хочешь, чтобы я их вернул, или?..

– Мне хватает собственных мантий, – удивленно ответил Драко. – Кроме того, это не мой цвет. А что, ты хочешь назад дистиллятор?

– Я бы все равно не знал, что с ним делать, – заметил Поттер.

– Очищать жидкости, знаешь ли.

– Нет. Оставь себе, он твой. – Гриффиндорец убрал одежду в сундук. – А это заберешь? – спросил он, указав на набор мячей, который они купили, чтобы не бегать каждый раз в квиддичный сарай.

– Нет, возьми себе.

– Спасибо, – ответил Поттер, запирая сундук.

Драко застегнул рубашку и растерянно огляделся.

– О, спасибо, – поблагодарил он Гарри, который передал ему галстук и направился в ванную.

Драко повязывал галстук и наблюдал, как гриффиндорец упаковывает зубную щетку и бреющее зелье и начинает причесываться. Они переглянулись в зеркале, и Драко, приняв из рук Гарри ленту, связал ему волосы в хвост. Гарри улыбнулся в ответ, убрал расческу и вышел из ванной. Драко тоже привел себя в порядок, упаковал умывальные принадлежности и после недолгого колебания выбросил полупустую бутылку зелья терпения, вспомнив, что прекратил его принимать три месяца назад, вскоре после последней госпитализации. Очевидно, оно стало не нужно.

«И наверное, поторопился выбросить», – раздраженно подумал Драко, вернувшись в гостиную и увидев, что Поттер все еще не закончил сборы. Похоже, разыскивал один из учебников, который – ничего удивительного – был зарыт под грудой бумаг на письменном столе. Драко выудил книгу и бросил ее Поттеру.

– Последний раз навожу за тобой порядок, – заявил слизеринец – и вздрогнул, как только слова сорвались с губ.

Поттер судорожно кивнул.

Они еще раз осмотрелись. Все было убрано. Все, что делало комнаты их домом: книги, одежда, плакаты, фотографии, безделушки – ничего не осталось, теперь это были просто пустые комнаты с двумя грудами вещей у входной двери. Пока Гарри и Драко будут разводиться, эльфы разнесут вещи по спальням, и на этом все закончится.

Они направились к выходу, но в последнюю минуту Драко остановил гриффиндорца, не зная, какими словами выразить то, что должно было быть сказано, но понимая: не сказать – нельзя.

– Гарри. – Поттер вопросительно взглянул на него, и Драко кашлянул. – Все может… закончиться грязно. В смысле… с моей семьей – после разрыва связи. Я этого не хочу, но…

– О чем ты говоришь?

– Отец… – Драко в нерешительности помедлил.

– Он говорил тебе, что будет делать, если найдет преступника?

Драко медленно кивнул.

– Кому-то может грозить опасность?

– Не совсем. Просто это может быть… некрасиво.

– Другого я от твоего отца и не ждал, – отрезал Гарри, и Драко попытался почувствовать себя оскорбленным, но не смог. Он отвел взгляд, а Поттер вздохнул и прикоснулся к его плечу. – Извини.

Драко сглотнул.

– Если что-нибудь случится… то не по моей инициативе. – Он прокашлялся. – Постарайся не забыть об этом, ладно?

– Ладно, – ответил Поттер, обеспокоенно взглянул на Драко и мягко подтолкнул его к двери.

***

«Значит, это и есть Парнасиус МакКей», – размышлял Драко час спустя, пока они дожидались окончания последних приготовлений. В кабинете мадам Помфри в больничном крыле собралась довольно большая толпа народа: Драко, Поттер, Люциус Малфой, Помфри, МакГонагалл, министерский архивариус, целитель из больницы святого Мунго и Парнасиус МакКей в блестящих кандалах, прикованный цепью к двум сопровождающим аврорам. Очевидно, к сегодняшнему событию детально и тщательно подготовились – судя по количеству присутствующих, объему бумаг и официальности процедуры.

Драко в десятый раз пожалел, что им запретили разговаривать с МакКеем, кроме как во время самой церемонии. Поскольку это означало, что не удастся спросить о том, что их с Поттером интересовало больше всего: какого черта тот вообще это сделал. Не то чтобы у них не было своих соображений, но было бы неплохо услышать подтверждение из первых уст.

– Что ж, думаю, почти все готово, – заявил архивариус, подзывая к себе обоих юношей и указывая на длинный свиток пергамента, озаглавленный «Расторжение брачных уз». – Вам нужно только написать свои имена вот здесь и подписаться вот тут, в знак того что вы согласны расторгнуть связь.

Драко взял перо, написал свое имя, расписался и передал пергамент Поттеру.

– Нам пришлось составить для вас новый образец разводного документа, знаете ли, – поделился архивариус, пока Поттер расписывался. – Все бланки, что нашлись в Министерстве, указывают в качестве причин развода «супружескую неверность», «непреодолимые противоречия» или «уход из семьи». Так что нам пришлось создать образец специально для случаев «расторжения вынужденной связи». Старейший из наших архивариусов вспомнила, что видела такой документ в ранней молодости. Даже знать не хочу, когда это было.

Поттер закончил расписываться и шагнул назад.

– Отлично, – просиял архивариус. – С бумагами пока все. Остальными займемся после разрыва уз. Профессор МакГонагалл будет одним из свидетелей, мадам Помфри может стать другим. – Он жестом подозвал авроров и преступника и обратился к Драко и Поттеру: – Теперь встаньте лицом друг к другу и соедините правые руки, – а потом велел МакКею встать перед ними.

Драко с любопытством наблюдал, как правую руку преступника освободили от кандалов и вложили в нее палочку; левой рукой он оставался скованным с аврорами.

МакКей избегал встречаться взглядом с юношами; казалось, он боится собственной тени. Он позеленел от страха и совершенно не походил на Пожирателя смерти. Хотя у Драко почему-то появилось чувство, что МакКей не был от природы робким человеком, просто до смерти боялся Люциуса, который ни на секунду не сводил с него глаз.

Драко взглянул на Поттера, который нервно переминался рядом.

МакКей указал палочкой на их соединенные руки и с запинкой произнес:

– L-lux Vinculum.

Юноши глянули вниз. Их запястья обвила переливающаяся лента, покрытая чем-то вроде кельтского орнамента. Драко осторожно попробовал двинуть рукой и обнаружил, что лента держит крепко.

– Желаете ли в-вы разорвать связь друг с другом? – спросил МакКей.

– Да, – ответили они.

– Является ли ваше желание обоюдным и добровольным?

– Да.

– Тогда отныне вы больше не одно целое, но два отдельных человека. Вы свободны друг от друга и вправе идти по жизни своей дорогой. Finite Matrimonium.

Сияющая лента на мгновенье вспыхнула, потом поблекла и исчезла.

МакКей погрузился в глубокую задумчивость, покусывая губу и обеспокоенно поглядывая на Люциуса.

– И… это все? – спросил Драко.

– Все, – с готовностью откликнулся архивариус, пока авроры разоружали и снова заковывали МакКея.

Целитель вышел вперед. Взмахнув палочкой над юношами, он пробормотал несколько заклинаний.

– Как вы себя чувствуете? – рассеянно спросил он Драко.

– Хорошо.

– А он как себя чувствует? – спросил целитель, кивнув в сторону Поттера.

Драко открыл рот, чтобы ответить, – и снова закрыл. Моргнул. Взглянул на гриффиндорца, который ответил озадаченным взглядом.

Ничего. Драко ничего не чувствовал. Поттер стоял прямо перед ним, они все еще держались за руки, но Драко не ощущал никаких эмоций, кроме своих собственных. Он с трудом сглотнул. Это было все равно что внезапно ослепнуть.

– Мистер Малфой? – окликнул целитель.

– Я… не знаю.

– Очень хорошо, – улыбнулся целитель. – Теперь вам нужно только отпустить руки, и разрыв будет завершен.

Поттер слегка нахмурился и заморгал. Он казался таким же ошеломленным, как сам Драко, но сказать наверняка было невозможно. Драко совершенно ничего не чувствовал. Они уставились друг на друга, вглядываясь в лица, пытаясь найти хоть какой-то ключ к пониманию. Поттер начал было разжимать пальцы, но вместо этого вдруг усилил хватку и шагнул чуть ближе. Драко повторил его движение, пытаясь утихомирить ту часть себя, которая немного стеснялась проявлять чувства перед отцом.

Он не мог не ответить. Не мог так просто перейти от брака к полному отчуждению.

Поттер нерешительно коснулся плеча, потом щеки Драко, и тот тоже поднял свободную руку к лицу гриффиндорца, нежно заправив прядь волос ему за ухо. И к черту отца, который, вероятно, сейчас смотрит на Драко убийственным взглядом.

Минуту они пристально вглядывались друг другу в глаза, а потом Поттер осторожно высвободил руку и отстранился.

– В нарушении ориентации нет ничего необычного, – успокоил целитель. – То есть ее не назовешь «обычной» – большинство пар разводится после долгих лет связи и фактического разъезда, поэтому их узы почти никогда не бывают так сильны, как ваши. Но судя по разводам молодоженов, несколько дней чувствовать себя выведенным из равновесия – совершенно нормально. – Целитель закончил обследовать Драко и повернулся к Поттеру. – Не тревожьтесь, если все еще испытываете чувства друг к другу, это пройдет. Воспринимайте желание быть вместе как привычку; ее просто нужно преодолеть, и все закончится. – Он опустил палочку, давая понять, что закончил обследование.

– Прекрасно. А теперь – профессор МакГонагалл, мадам Помфри, вам осталось только подписаться вот здесь… – Архивариус посторонился, давая свидетельницам возможность поставить подписи на документе.

– Хорошо, что сегодня пятница, – добавил целитель. – Вам не придется встречаться, по крайней мере, до понедельника. Может быть, стоит взглянуть на расписание и подумать, нельзя ли его изменить. Семестр только начался, так что вряд ли возникнут проблемы из-за пропущенного материала.

– Да… мы говорили об этом, – признался Драко, пытаясь восстановить самообладание. – Наверное, я снова буду ходить на чары со Слизерином.

– И только?

– Но мы действительно не можем поменять другие предметы. Кроме того, большинство уроков все равно совместные.

– У него занятия по чарам будут совпадать с моим обедом, потом он будет приходить на обед, а я – уходить на чары с Гриффиндором, – добавил Поттер.

– А пустые уроки у вас совпадают?

– Да, один, но его нечем заменить.

– Не проводите это время вместе, – посоветовал целитель. – По крайней мере, первые несколько недель. Будет тяжелей отвыкать. – Он сделал пометку в записях. – Что ж, у меня все. С медицинской стороны к вам больше нет вопросов.

– И с юридической – тоже, – радостно подхватил архивариус. – Поздравляю со вновь обретенной свободой, молодые люди.

Отец Драко кашлянул, прочищая горло.

– Драко, нам нужно многое обсудить. – Он бросил нетерпеливый взгляд на Поттера, очевидно желая, чтобы тот поскорее ушел.

– Поттер? – негромко позвала МакГонагалл.

Поттер ответил мимолетной улыбкой, встряхнул головой и вышел. Драко смотрел ему вслед, совершенно потрясенный тем, что впервые за несколько месяцев не может чувствовать, как уходит гриффиндорец.

– Драко. Нам нужно многое обсудить, – нетерпеливо повторил отец, и Драко судорожно кивнул, заставив себя отвести взгляд от только что закрывшейся за Поттером двери.

– Мистер Малфой, благодарю вас за помощь в поимке МакКея, – холодно произнес один из авроров, и Драко отчетливо ощутил презрение, которое тот испытывал к Люциусу.

Возможно, аврор знал или подозревал, что за то, каким способом отец поймал МакКея – каким бы этот способ ни был, – его самого, вероятно, следовало посадить в Азкабан.

Отец вежливо наклонил голову, в его любезной улыбке тоже явно сквозило презрение.

– Не стоит благодарности, – церемонно ответил он. – Всегда рад помочь. – Он в последний раз взглянул на МакКея – Драко вздрогнул, заметив, как тот инстинктивно отшатнулся, – и вежливо добавил: – А теперь, если мы вам больше не нужны?..

– Нет, благодарю вас, сэр, вы оба можете идти, – ответил аврор.

Отец вывел Драко за дверь и во внутренний двор, где сразу же наложил шифрующие речь чары.

Драко, дрожа, поплотней закутался в мантию, завидуя теплому, подбитому мехом отцовскому плащу.

– Прекрасно. Я рад, что все закончилось, – оживленно заговорил отец и, заметив, что Драко дрожит, нетерпеливо махнул в его сторону палочкой. – Calorum. У меня не слишком много времени, так что слушай внимательно. Я собираюсь отправиться к Темному Лорду с новостями о том, что произошло, – и о МакКее.

Драко моргнул.

– О МакКее? Так он…

– Да, – отрезал отец. – И отчасти потому я должен увидеться с Лордом как можно скорее. Я организовал все так, чтобы передача МакКея аврорам не принесла нам вреда, хотя это было очень непросто. – Он помолчал. – Кроме того, мне удалось найти… что предложить в качестве компенсации, – осторожно продолжил он. – Но я не уверен, что этого будет достаточно.

Драко уставился на него, моментально забыв о переживаниях по поводу развода.

– Темный Лорд не склонен прощать. Надеюсь, то, что я ему предложу, в достаточной мере оправдает мои действия, но на случай неудачи я оставил у наших адвокатов письма с указаниями – и для них, и для тебя с матерью, – что делать в случае моего… исчезновения.

Драко с трудом сглотнул. О Мордред.

Визиты отца к Темному Лорду раньше казались такими захватывающими, но сейчас Драко мог только содрогаться от страха. Отец собирался рискнуть и отправиться навстречу неизвестности, и неизвестно, когда он вернется, да и вернется ли вообще, а Драко только что потерял супруга и не может лишиться еще и отца…

Он опустил взгляд, поспешно прогоняя желание как-то проявить свою тревогу – заплакать или еще каким-то образом расчувствоваться, например, вцепиться в отца и просить его никуда не ходить, – а потом услышал, как отец покашливает.

– Драко. – Люциус коснулся его руки, и Драко испуганно поднял голову. Отец никогда не дотрагивался до него. Никто не прикасался к нему, кроме Гарри. – Не нужно волноваться. Я бы никогда не пошел на необдуманный риск. – Он слегка улыбнулся. – Думаю, все будет в порядке. Просто предупреждаю о возможности плохого исхода, потому что ты уже достаточно взрослый, чтобы не скрывать от тебя неприятные перспективы.

Драко кивнул, судорожно сглатывая, и после недолгого колебания выпалил:

– Будь осторожен, – и мысленно пнул сам себя. Можно подумать, отец бывает неосторожен. Какая глупость, в самом деле.

Но отец не смерил Драко неодобрительным взглядом, только слегка улыбнулся и кивнул.

– Буду. – Он плотнее запахнул плащ. – А теперь выброси все это из головы. Сосредоточься на учебе. Думаю, поначалу ты будешь выбит из колеи, но веди себя так, как советовал целитель, и все наладится. Просто постарайся держаться как подобает члену нашей семьи – как ты и делал все последнее время.

Отец зашагал прочь, и Драко выругался про себя. Почему он не может просто радоваться редкому случаю родительского одобрения? Почему не может не думать о скрытом смысле намерений отца?

***

Праздничный вечер подходил к концу. Драко потянулся, глянул в сторону стола, с которого шестикурсники левитацией убирали бутылки из-под огневиски, и рассудил: уже достаточно поздно, чтобы отправиться спать, не рискуя услышать шуточки насчет раннего ухода. Две вечеринки за два дня – некоторый перебор, да Драко и не чувствовал особого желания праздновать, что бы там ни думали его одноклассники. Он просто устал и хотел добраться до кровати.

Хотя в целом вечер удался, несмотря на дурные предчувствия. Когда Драко после развода спустился в подземелья, он внезапно сообразил, что в отсутствие Поттера со товарищи вечеринка может вылиться в старые добрые слизеринские нападки на гриффиндорца. К счастью, ничего подобного не произошло. Хоть и прозвучала уйма грязных шуточек о том, как Драко распорядится вновь обретенным холостяцким статусом, не было почти никаких упоминаний о Поттере.

– Твоя работа? – в какой-то момент тихо спросил Драко у Панси.

– Не совсем. Хотя, может быть, я и давала понять: никто не знает, что будет дальше. Не слишком определенно, но достаточно прозрачно, чтобы они поискали другие темы для шуток.

– Почему?

– Милый, – ухмыльнулась она. – Скажем так: я забочусь о том, чтобы ты был передо мной в неоплатном долгу.

– Теперь я действительно начинаю волноваться, – пошутил Драко.

– На то и рассчитано, – самодовольно ответила она.

Он огляделся и обнаружил Панси в углу гостиной, выясняющей отношения с Куини Гринграсс и группой ухмыляющихся подпевал-шестикурсниц. Драко прищурился, пытаясь разобрать, о чем они так яростно перешептываются. Это походило на обычную женскую свару, но учитывая, на чьей стороне была каждая из девушек…

«Вот стерва», – мысленно выругался он, наблюдая, как Куини набрасывается на Панси. Не то что его подруга сама под настроение не могла проявить стервозность, но Куини была слишком уж неумной и заурядной. Ни блеска, ни утонченности, ни чувства юмора – ничего.

А раз в месяц она становилась просто невыносима, как и ее подружки, все – участницы подпольных слизеринских шабашей, и все, судя по времени, должны быть сейчас в полной боевой готовности. Драко вздохнул. Снейп изо всех сил пытался бороться с шабашами, которые все равно проводились год за годом. Дело не только в том, что кровное волшебство считалось Темным, но и в том, что для остальных студентов было слишком опасно сталкиваться с последствиями непредсказуемого влияния изменчивой лунной магии на гормонально нестабильных девочек-подростков.

Гм… Боевая готовность, говорите? Куини уже слишком долго пристает к Панси, к тому же довольно опрометчиво одета в белые брюки…

– Flumen Mensanguina, – пробормотал Драко, махнув палочкой в сторону Куини, и был вознагражден испуганным выражением, внезапно появившимся на ее лице.

Она нервно закрутила головой, обшаривая взглядом гостиную, энергично пошепталась с подружками и убралась прочь – в плотном кольце своих сторонниц, обернув мантию вокруг талии.

Панси проводила Куини взглядом, озадаченная внезапным прекращением ссоры. Оглядевшись кругом и заметив самодовольную улыбку Драко, девушка подошла, присела рядом и, не тратя время на расспросы, как удалось избавиться от Куини и компании, крепко обняла.

– Я так рада, что ты вернулся, – выдохнула она.

– Да. Я тоже. – Драко зевнул. – Но нам уже пора по постелям.

– Господи, Драко, тебе нужно заново учиться флиртовать, если это все, на что ты теперь способен, – фыркнула Панси, и Драко улыбнулся. – Хотя ты прав, нам действительно пора спать. Думаю, я пересидела еще на вчерашней вечеринке.

– Всем пора спать, – простонала Миллисент. – Завтра игра. Надо готовиться к неизбежному проигрышу. И почему твой отец не мог найти МакКея неделю назад?.. – Она тяжело вздохнула и направилась в спальню, слегка покачиваясь и прихватив бутылку сливочного пива.

– От тебя завтра не будет толку, – осуждающе заметил Драко.

– Какая разница, – уныло буркнула она. – Мы все равно обречены. С тем же успехом Поттер мог проклясть Бэддока навечно. Пошли, Панси.

И Панси, обняв Драко в последний раз, отправилась за Миллисент.

– Так странно видеть тебя одного, – заметил Блейз, когда они шагали по коридору к спальне семикурсников, где уже храпели Крэбб с Гойлом. – Тебе без него не по себе?

Драко пожал плечами.

– Немного. Но целитель сказал, что к понедельнику все придет в норму.

– Странно будет видеть вас врозь на уроках.

– Мы и раньше сидели врозь. Просто все станет как было, только и всего.

– Ты разговаривал с отцом?..

– Мне ничего не известно.

Блейз кивнул. Вот и славно.

– Ну, спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – ответил Драко и скользнул в постель, которая внезапно показалась слишком большой и холодной.

Он натянул на себя одеяло, пытаясь согреться, желая… и приходя в смятение от того, как сильно, как глубоко тосковал по теплому телу рядом с собой. Не обязательно по Гарри – просто по кому-нибудь. По тому, кто мог бы обнять и согреть. Кто мог бы быть рядом всю ночь.

«Это только привычка, ничего больше, – сказал он себе. – Привычка, от которой я смогу избавиться».

Он закрыл глаза и попытался заставить себя уснуть, выкинув из головы все мысли о гриффиндорце. Обхватив себя руками, чтобы унять дрожь, стараясь сосредоточиться на тишине, безмятежности и покое.

Бесполезно.

Что ж, прекрасно. Драко поднял палочку, прошептал «Dormitas» и почувствовал, как проваливается в сон.


День сто семнадцатый, суббота

Гарри не сводил глаз с игроков, в то время как вокруг него толпа приветствовала последний яростный бросок рэйвенкловских охотников. Он не собирался разглядывать находящиеся напротив слизеринские трибуны и высматривать Драко в море зеленого и серебряного. Он собирался смотреть на игроков и думать об игре. Думать о стратегии, о подготовке гриффиндорской команды, о том, как использовать рэйвенкловские приемы в матче против Хаффлпаффа и каким способом разбить Слизерин в конце сезона.

Он собирался радоваться тому, что Драко сегодня не играет. Гарри на самом деле не знал, смог ли бы это выдержать. Если бы Драко играл, Гарри, наверное, не пришел бы совсем. В сущности, он не был вполне уверен, стоило ли ему вообще приходить.

Какая глупость. Конечно, стоило, это же квиддич. Жизнь должна вернуться в нормальное русло, а понятие «нормально» включает поход на стадион.

«Нормально» означает, что нужно избавляться от некоторых привычек, а именно от привычки к постоянному присутствию Драко – и в физическом, и в ментальном смысле. С привычками можно справиться. Например, хотя Гарри привык избегать соприкосновений с кем бы то ни было и сейчас чувствовал себя чертовски неуютно среди толпы, он заставил себя терпеть, и все оказалось не так плохо. Гермиона старалась помочь: она тепло обняла его, когда он вернулся в Гриффиндор после развода, весь вечер как можно чаще касалась плеча, а сегодня утром мягко подтолкнула к двери гостиной. И хотя внутри у Гарри все сжималось, он быстро научился никак это не проявлять.

Ко всему можно привыкнуть. Гарри привык быть женатым, с таким же успехом привыкнет быть холостяком. Или разведенным – кем бы он там теперь ни являлся.

Еще один квоффл – и слизеринские трибуны разразились ликованием, в то время как рэйвенкловские застонали от огорчения. Слизеринцы держались вполне прилично, пятьдесят – десять. Рэйвенкловский вратарь может просто-напросто утопить команду, если его не заменят. Что маловероятно: замена игрока в середине сезона – кроме случаев отстранения от игр или серьезных травм – дело не слишком обычное, если речь идет не о Слизерине.

Гарри снова спросил себя, каково будет играть против Драко в финальном матче Гриффиндор – Слизерин. И снова выкинул эту мысль из головы, потому что не должен был думать о Драко.

Хотя в самом факте мыслей о Драко не было ничего ненормального. Гарри до сих пор чувствовал себя во многом так же, как и перед разводом, разве что больше не мог ощущать мысли и чувства слизеринца. Странно было бы не думать о нем. Не проскучать по нему весь вечер, не проснуться наутро с чувством утраты. Они почти четыре месяца делили постель и четыре месяца просыпались, ощущая тепло друг друга, и их ноги переплетались, и голова Драко лежала на плече Гарри, и рука Драко обнимала Гарри за талию. Постель в гриффиндорской спальне до сих пор хранила запах Драко. Неудивительно, что Гарри проснулся расстроенным и смущенным, оказавшись после жаркого сна, с утренней эрекцией, в пустой постели, где не от кого было получить помощь. Так что его чувства были совершенно естественны. Со временем они исчезнут.

Игроки Рэйвенкло выполнили очередной безумный маневр и чуть не врезались в трибуну, Гарри вздрогнул, а Джинни ахнула и схватила его за руку. Зато рэйвенкловцам, разумеется, удалось забить квоффл. Гарри начинал проникаться все большим уважением к Рону, который сумел выстоять против них в осеннем матче.

– Еще десять очков у Рэйвенкло! – голос Смита перекрыл и недовольное ворчание слизеринских болельщиков, и ликующие крики рэйвенкловских. – И рэйвенкловцы… ах!

Комментатор не успевал за событиями.

Один из рэйвенкловских игроков случайно сбил с метлы своего охотника. Он немедленно рванулся вниз, подхватил девушку на свою метлу, догнал ее метлу, помог пересесть и, не теряя ни одной лишней секунды, снова взмыл вверх.

– Подхват Трэверса! – прокричал Смит, в то время как болельщики хором испустили вздох облегчения и бешено зааплодировали. – Прекрасно выполненный – очевидно кое-кто брал уроки у Поттера с Малфоем, и слава богу, учитывая, как рискованно играют в этом году рэйвенкловские охотники. А слизеринский загонщик Булстроуд…

Гарри потерял нить комментаторских рассуждений, а его глаза безошибочно нашли светловолосую голову на противоположной трибуне. Они с Драко быстро обменялись усмешками и демонстративно отвернулись друг от друга.

Они и правда усовершенствовали этот прием, хотя изначальной причиной был несчастный случай: Драко нечаянно столкнул Гарри с метлы, мгновенно рванулся вниз – и Гарри едва успел заметить, что падает, как уже оказался на метле Драко. Они спикировали с дикой скоростью, пытаясь догнать улетающую метлу, и Гарри прыгнул на нее, не позволяя себе задумываться, какое безумие перепрыгивать в воздухе с одной метлы на другую. И только потом они поняли, что только что выполнили подхват Трэверса.

Им все же пришлось несколько минут передохнуть, поскольку обоих немного трясло. Они внезапно осознали, что едва избежали гибели: если бы Гарри серьезно травмировался, Драко, вероятно, умер бы от шока, а Гарри – вслед за ним.

Но немного успокоившись, они сообразили, что можно отлично поразвлечься, прервали игру и начали специально тренировать подхват – на всякий случай, если когда-нибудь понадобится. Учитывая, как обычно проходили их игры, можно было не сомневаться, что случай представится.

Они выполняли подхват снова и снова, много раз. Во время игры, во время разминки или просто забавы ради. Ловко и красиво – и идеально согласованно.

И больше никогда этого не сделают.

«Это просто привычка – привычка к его присутствию, – напомнил себе Гарри. – Я смогу с ней справиться. Точно так же, как с тем, что не могу спать один, не выношу чужих прикосновений и тоскую по нему. Я привыкну и не буду больше об этом думать».

И он заставил себя аплодировать вместе с остальными гриффиндорцами, когда рэйвенкловский ловец поймал снитч.

@темы: ГП, Bond

---

Bond-15 (перевод Leonessa)

15 глава 1 часть

Глава 15
21 января – 23 января


День сто пятнадцатый, четверг, продолжение

– Что?! Кого?..

– Не знаю, я никогда о нем не слышал. Отец каким-то чудом сумел его найти. Его арестовали, отправили на допрос в Министерство, а завтра доставят сюда. Он снимет проклятье, – Малфой судорожно сглотнул, – и мы… будем свободны.

Гарри вытаращил глаза.

– З-завтра?

– Да.

Они уставились друг на друга, и у Гарри мелькнула мысль, что чувства, охватившие сейчас их обоих, он не смог бы описать даже ради спасения собственной жизни.

– Не может быть… – ошеломленно проговорил он.

– Да уж.

Малфой опустил взгляд, и Гарри заметил, что слизеринца от предельного напряжения бьет дрожь. Как, впрочем, и самого Гарри. Он коснулся плеча Малфоя, не зная зачем – спросить, поздравить, успокоить, самому успокоиться или еще что, – но решил, что причина не важна, поскольку Малфой без колебаний ответил на объятие и прижал Гарри к себе, а потом, улыбнувшись, отстранился и заметил слегка дрожащим голосом:

– Похоже, ты чувствуешь себя так же, как я, когда только узнал.

Гарри сглотнул.

– Все-таки… что произошло?

– Я больше ничего не знаю. Кроме имени: Парнасиус МакКей, но оно мне ничего не говорит. Я не слышал о таком Пожирателе, но, с другой стороны, я же не всех знаю… – Малфой внезапно умолк, охваченный тревогой, и снова слегка напрягся.

У Гарри упало сердце; он судорожно вздохнул.

– Нет, не надо, не закрывайся от меня… – торопливо произнес он.

Малфой бросил на него острый взгляд, но перевел дыхание и заставил себя расслабиться, прислонившись лбом ко лбу Гарри. Они снова погрузились в молчание.

«Свободен», – думал Гарри, еще не отошедший от потрясения. Больше ни уз, ни вынужденной близости, ни времяпрепровождения в компании слизеринцев, ни изоляции от собственных друзей и своего факультета, ни недомолвок в разговорах о политике. Ни постоянного опасения пострадать, если что-то случится с Малфоем, ни необходимости справляться с проблемами, когда все идет наперекосяк…

Свободен идти, куда захочет. Свободен играть в квиддич, общаться с друзьями, учиться на аврора, снимать квартиру с Роном – и не оглядываться на Малфоя. Снова стать семнадцатилетним холостяком.

Свободен.

– Что нам теперь делать? – тихо спросил Гарри, восстановив некоторую ясность мысли.

– Не знаю, – так же тихо ответил Малфой. – Наверное, надо вернуться и рассказать, что случилось. Ты как, готов?

Гарри оцепенело кивнул.

– А потом… потом, наверное… Наверное, нам надо подготовиться или что-то вроде того. Правда, не знаю как, но…

Гарри встряхнул головой – он все еще не пришел в себя, – и они направились в Большой зал.

– Что там такое? – спросила Паркинсон, когда они присоединились к группе. – Что сказал твой отец?

Юноши неуверенно переглянулись.

– Гарри? – забеспокоилась Гермиона. – Что случилось?

Малфой и Гарри обменялись чуть заметными улыбками, и слизеринец откашлялся.

– О, ничего особенного. Отец поймал того, кто нас проклял, только и всего.

– Что?! – изумленно воскликнули сразу со всех сторон, и Гарри не смог сдержать улыбку.

Взглянув друг на друга с веселым удивлением, юноши сели за стол, догадываясь, что позаниматься сегодня, скорее всего, не удастся.

***

– Как снять приклеивающие чары? – поинтересовался Гарри вечером.

– Parietibus Dehaerent, – рассеянно ответил Малфой.

Гарри кивнул и, повторив заклинание, снял со стены спальни плакат «Стресморских сорок». Свернув его, гриффиндорец оглядел комнату. Он так и не решил для себя, что стало большим потрясением: сентябрьское проклятье или сегодняшняя новость. Проклятье должно было сильнее выбить из колеи, хотя бы из-за эффекта неожиданности, но по почему-то сейчас Гарри испытывал гораздо большее смятение.

– Ты забыл игрока, – напомнил Малфой.

Он махнул палочкой в сторону своих «Осмингтонских ос», собрал игроков на плакат, свернул его в рулон и убрал в сундук вместе с гербом факультета и фотографией заката над святилищем Дельфийского оракула. Еще раз рассеянно взмахнув палочкой, Малфой уничтожил бутылку сливочного пива, принесенную с вечеринки, которую они с Гарри покинули всего двадцать минут назад.

Их друзья ликовали. Веселясь и торжествуя, они решили устроить импровизированную «разводную вечеринку», причем, как объявил Забини, в Выручай-комнате, поскольку ни гриффиндорская башня, ни слизеринские подземелья для этой цели не подходили.

– Отлично, дружище, – с энтузиазмом согласился Рон. – Раз уж у них не было нормальных свадебных праздников, ну, знаешь, мальчишники накануне, а в день свадьбы – общее торжество, сделаем наоборот. Сегодня устроим предразводную вечеринку с ними обоими, а завтра – две отдельных, для каждого из них!

Это оказалось хорошей идеей. Было весело. Все немного опьянели, хотя не пили ничего крепче сливочного пива, вспомнили уйму забавных историй о разных глупостях, сделанных за последние месяцы, и неприятности, которые доставляла вынужденная близость, приобрели юмористическую окраску – теперь, когда с близостью было уже почти покончено. Рон и Паркинсон, например, с удовольствием пересказывали историю о том, как парочка напилась во время «отпуска», и Гарри не мог не восхититься ловкостью слизеринки, которая сумела аккуратно обойти вопрос, почему не выдала пьяного Малфоя.

Вечеринка удалась, и они прекрасно провели время. Гриффиндорцы, слизеринцы, несколько рэйвенкловцев и хаффлпаффцев – все вместе веселились и пребывали в праздничном настроении. Радуясь за Гарри и Малфоя – и тому, что время их принудительной совместной жизни подходило к концу.

– Кто первым разбирает шкаф, ты или я? – спросил Гарри, складывая книги.

– Ты. – Малфой сел у окна и уставился наружу.

– О чем задумался? – поинтересовался гриффиндорец, убирая рубашки в сундук.

– О МакКее. Каково будет с ним встретиться. – Малфой задумчиво нахмурился. – Меня действительно тревожит, что я ничего о нем не знаю. Не знаю даже, связан ли он с кем-то из наших одноклассников. То есть я чуть не свихнулся за последнее время, пытаясь выяснить, кто и как… Думал, если его когда-нибудь найдут, смогу сказать: «О, вот теперь все понятно, как я мог не подозревать», но – не могу.

– Ясно.

– Просто… я хочу сказать… все так бессмысленно. Словно теперь опасность может возникнуть откуда угодно.

– Добро пожаловать в мою жизнь, – рассеянно заметил Гарри, рассматривая пятно на одной из рубашек. – Но если его нашел твой отец, видимо, МакКей – Пожиратель, как все и предполагали.

– Возможно.

– Хотел бы я знать, как твой отец его поймал.

– А я бы не хотел, – отрезал Малфой.

Гарри оторвался от упаковки сундука, на мгновение замер в нерешительности, но все же спросил:

– Ты задумывался, что твой отец будет теперь делать?

Малфой слегка напрягся.

– Конечно.

– И чего бы тебе хотелось?

Слизеринец смерил Гарри серьезным взглядом.

– Хочешь поссориться?

– Нет, не особенно. – Гарри глубоко вздохнул. – Как думаешь, что вообще теперь будет?

Малфой пожал плечами и снова отвернулся.

– Не могу представить, что все станет, как раньше, – и сказав это, Гарри понял, что имеет в виду не только Люциуса.

Малфой тоже это понял, судя по тому, как у него перехватило дыхание.

И он по-прежнему не смотрел на Гарри.

– А ты можешь?

– Почему бы и нет? – тихо ответил Малфой.

– Но ты видел сегодня то же, что и я, правда? Гриффиндорцев со слизеринцами на общей вечеринке – и все прекрасно ладили.

– Видел, да. Но слизеринцы разговаривали только между собой. А завтрашние вечеринки пройдут порознь. Я бы сказал, что скоро все вернется на круги своя.

Гарри нахмурился.

– Не обязательно. Они подружились за последнее время – взять хоть Рона с Блейзом. Дин и Трейси Дэвис практически встречаются. Больше того, Лаванда и Блейз не так давно, можно сказать, тесно общались…

– У Лаванды и Блейза ничего не вышло, сам знаешь. И у Томаса с Трейси не получится. – Малфой встряхнул головой, все так же глядя в окно, и тихо добавил: – У гриффиндорца ничего не получится со слизеринцем.

– Получится. Получилось.

– У нас? – Малфой медленно покачал головой. – Мы шесть лет ненавидели друг друга. Такое не исчезает за четыре месяца.

– Читай «Пророк» хоть иногда, – с горечью заметил Гарри. – Твой отец, кажется, думает иначе. По крайней мере, именно это он говорит направо и налево. Он был на стороне тех, кто убил моих родителей и крестного, – и сам не раз пытался меня убить, а я чуть не убил его и в итоге засадил в Азкабан, – но послушать твоего отца, так это все в прошлом.

– Если ты искренне веришь его словам, ты еще наивнее, чем…

– Ни черта я не верю! – рявкнул Гарри. – Ему – нет, но тебе…

– Какая разница?

– Лгать супругу в начале связи невозможно, Драко. Ты сам говорил.

– Так наши узы уже не новые, Гарри. – Малфой встал, сдерживая закипающий гнев. – Разве ты забыл ритуальный круг? Забыл, сколько там всплыло ненависти? Все едва не сорвалось именно потому, что даже те, кому мы были дороже всего, чуть не позволили своей ненависти убить нас.

– Чуть. А помнишь, почему мы выжили? Как выжили? Гермиона и твоя мама, Панси и Невилл, Рон и твой отец – все они ненавидели друг друга, но забыли об этом, чтобы спасти нас. И Панси, и Снейп, и Рон – все напомнили нам о хорошем, чтобы показать: мы не должны продолжать ненавидеть друг друга только потому, что всегда было так.

Малфой снова отвел взгляд.

– Наша… дружба – реальна. Дружба Блейза и Рона… все это не исчезнет просто так.

– Семья Блейза не служит Темному Лорду. Но это может измениться в любой момент, и тогда…

– Драко… семья Невилла тоже может решить перейти на сторону Волдеморта. Но это не значит, что перейдет – или что Невилл последует за ними.

Повисла тишина.

Гарри с трудом сглотнул.

– После всего, что мы вместе вынесли… почему ты хочешь вернуться к прежнему?

– А какой у нас выбор? Мы не в одной команде.

– Но и не обязаны быть во враждующих.

– Я не верю в то же, что и ты.

– Мне все равно! – огорченно возразил Гарри.

– А мне – нет!

– У нас есть кое-что поважней политических взглядов!

– Да, узы! – раздраженно парировал Малфой. – И завтра их не станет!

– И больше ничего?

– Ничего!

– Лги себе, если хочешь, но не мне!

– Пошел к черту! – Малфой шагнул к выходу.

– Драко! – Гарри схватил его за руку, но слизеринец вырвался.

– Не смей так со мной, слышишь, не смей… – выдавил он.

– Я не позволю, чтобы все вот так закончилось, – сердито ответил Гарри.

– Отлично, пошли, вернемся на вечеринку и скажем, что расходиться рано…

– К черту вечеринку, я не хочу…

– А я… а я не хочу… – Малфой отвернулся, и Гарри внезапно понял, что слизеринец уже на грани и держит себя в руках только усилием воли.

– Извини. – Гарри выпустил Малфоя и отступил. – Иди, если хочешь, но… – Он снова сглотнул. – Это же последняя ночь… Все должно было быть совсем не так.

Слизеринец замер, уставившись в пол, и Гарри почувствовал, как множество самых противоречивых желаний разрывают Малфоя на части, а потом тот наконец развернулся и обнял гриффиндорца.

– Черт, прости, – пробормотал он, уткнувшись Гарри в шею.

– Нет, это ты…

– Заткнись. – Малфой накрыл его рот своим, и Гарри с готовностью поддался тому единственному между ними, что не требовало усилия, что всегда удерживало от срыва, как бы близко к краю они ни подошли.

– О боже, да, – прошептал он, когда Малфой увлек его на кровать и потянул на себя, в то время как их пальцы уже боролись с пуговицами и молниями.

– Мерлин, да, – выдохнул слизеринец в волосы Гарри, торопливо стягивая с него рубашку.

– Ты не?..

– Да, давай… – Малфой приподнялся, высвобождаясь из остатков одежды, перекатился поверх Гарри, дотянулся до флакона с маслом, передал его гриффиндорцу и впился поцелуем ему в губы, задыхаясь от прикосновений смазанных пальцев, энергично помогая и поторапливая: – Хватит, я готов, хочу тебя… – И наконец опустился на Гарри верхом, впуская его в себя.

Гарри застонал, сдержав готовое сорваться с языка проклятье, и, зажмурившись, откинулся головой на подушку. Он снова открыл глаза, только чтобы увидеть, как чувственно двигается запрокинувший голову слизеринец, и был вынужден прикусить губу. Тот выглядел просто потрясающе. Гарри казалось, что можно кончить от одного только вида двигающегося Малфоя, даже если забыть о физических ощущениях.

Хотя ощущения тоже были совершенно сногсшибательными. Гарри подтянулся повыше, вцепился в спинку кровати и снова закрыл глаза, прислушиваясь к прерывистым вскрикам и сознавая, что их с Малфоем соитие – чистая поэзия, рай на земле, полное совершенство. А потом Гарри сел, притянул слизеринца к себе, и их губы слились, а движения стали судорожными и беспорядочными.

Они кончили, вцепившись друг в друга изо всех сил, задыхаясь друг другу в рот. Зажмурив глаза, почти растворяясь один в другом, полностью совпадая – во всем. Полное, черт побери, совершенство.

И завтра все это закончится.

Они сидели, крепко обнявшись, их дыхание медленно выравнивалось. Наконец Малфой глубоко вздохнул, осторожно высвободился и лег рядом; Гарри рассеянно перебирал волосы слизеринца, а тот медленно вычерчивал узоры на Гарриной груди. Оба погрузились в размышления, изо всех сил стараясь не вспоминать, что вместе в последний раз.

Гарри напомнил себе, что после развода его ждет много хорошего. Ему больше не придется зря тратить время, наводя порядок на письменном столе, только чтобы не раздражать Малфоя; улаживать отношения между Роном и Малфоем, которые до сих пор иногда принимались цепляться друг к другу; лавировать в гуще слизеринских интриг; скучать по друзьям…

Тихий вздох вырвал Гарри из задумчивости.

– Что такое?

Малфой слегка покачал головой.

– Знаешь… Не то чтобы я не радовался разрыву связи, но… будет не так просто обходиться без регулярного секса.

Гарри улыбнулся.

– Да, секс – не самое плохое в узах.

– Не чувствуешь себя полным кретином, что целый месяц держал нас на голодном пайке?

– Немного, – хихикнул Гарри.

Малфой откашлялся.

– Когда в следующий раз начнешь с кем-нибудь встречаться, попробуй не задерживаться на стадии пугливой лани и сразу перейти к лучшей части, хорошо?

Гарри проглотил комок в горле, решительно заставив себя не обращать внимания на противоречие между небрежным тоном и бурными эмоциями слизеринца.

– Я постараюсь, правда.

– Забавно, – задумчиво продолжил Малфой. – Я знал, что в конце концов мы сможем встречаться с другими, но не ожидал, что так скоро. То есть я считал, что где-то через месяц будет уже можно, просто не собирался, по крайней мере, до окончания школы. И не только потому, что отец подавился бы собственным языком, если бы что-то такое просочилось в «Пророк».

Гарри усмехнулся, представив себе эту картину.

– Джинни Уизли ведь уже уйму лет в тебя влюблена, да?

– Хочешь спросить, собираюсь ли я с ней спать – теперь, когда для этого уже не надо будет, как ты выразился, изменять направо и налево? – хмыкнул Гарри.

Малфой рассмеялся.

– Помнишь, как она выглядела, когда это услышала? Словно проглотила соплохвостого мантикраба.

– Это было довольно бестактно с твоей стороны.

– Потому что она целую вечность по тебе сохнет?

– Вряд ли. Думаю, она перестала еще на первом курсе.

– Панси клянется, что Уизли не прекращает о тебе думать, даже когда… ну, с кем-нибудь другим. Как я слышал, на нее большой спрос.

– Будет не хватать острых ощущений, пойди и повтори это там, где тебя может услышать Рон.

Малфой фыркнул.

– Ты бы стал с ней спать, если бы она захотела?

– Не думаю. Она сестра Рона. Вряд ли в конечном счете у нас бы что-нибудь сложилось, – покачал головой Гарри.

Малфой закатил глаза.

– Знаешь, никто не ждет, что ты будешь прямо сейчас завязывать отношения на всю жизнь. Это же нелепо – жениться в семнадцать лет.

– Нелепей, чем в семнадцать развестись?

Малфой вздрогнул.

– И правда. Ну, я, во всяком случае, не собираюсь чахнуть с тоски. Вероятно, посмотрю, можно ли убедить Панси… пойти мне навстречу.

Гарри рассмеялся, решительно заткнув ту часть своего «я», которая ощетинилась при мысли о Панси, и понадеялся, что Малфой не обратил особого внимания на эмоции партнера. Конечно, сейчас Гарри чувствовал ревность, но это пройдет после разрыва связи. По крайней мере, надо надеяться.

– Так или иначе, тебе не придется самому искать подругу жизни. Теперь этим займутся твои родители, верно?

– О да. – Лицо Малфоя немного прояснилось. – Да, мы оба сможем получить то, чего хотели. Я – политический союз, а ты – свою маггловскую заморочку с цветами, сердечками, детишками и тому подобным. И теперь нам обоим будет намного легче. – Он хмыкнул. – Если уж мы смогли поладить друг с другом, то сможем ужиться с кем угодно.

Гарри не удержался от улыбки, несмотря на довольно странную тему разговора. Малфой продолжил:

– Теперь ты сможешь как-нибудь заняться сексом с девушкой.

– А что, он сильно отличается?

Слизеринец фыркнул.

– Ну, с моей позиции – довольно болезненной, кстати, – если только чуть-чуть. – Он призадумался. – Но если смотреть с другой стороны… да. Девушки… пожалуй, мягче. И обидчивей. На них уходит больше времени. Что не обязательно плохо.

– Да, не всегда, – зевнул Гарри, чувствуя, как Малфой пропускает его волосы сквозь пальцы, рассеянно распутывая основной колтун.

– Но поначалу… может быть непросто, – добавил слизеринец, и Гарри заметил неуверенность в его голосе.

– Ага.

Малфой словно хотел сказать что-то еще, но потом вздохнул и пожал плечами.

– Нужно просто привыкнуть, и все будет в порядке.

Гарри прижал слизеринца к себе и внезапно захотел сказать, что нет, ничего не будет в порядке, но прогнал эту мысль и сосредоточился на удовольствии от объятия. Может быть, это в последний раз.

Малфой поглаживал Гаррину щеку – такое нежное прикосновение, такое привычное. Каково будет никогда больше этого не чувствовать? И спать одному? Гарри взял слизеринца за руку, переплел их пальцы и уткнулся носом ему в шею. Глубоко вздохнул – и рассмеялся, почувствовав, что тот снова начинает возбуждаться.

– Шутишь.

Малфой улыбнулся, немного смущенный, и пожал плечами.

– Вполне возможно, – признал он. – Знаешь, последний шанс и все такое.

Гриффиндорец закрыл глаза, не желая думать о том, насколько небрежным и безразличным показался бы голос Малфоя любому, кто не мог бы почувствовать его смятения. Как уже завтра не сможет сам Гарри.

– Вполне возможно. – Гарри вернул улыбку и поцеловал Малфоя, а тот принялся покрывать поцелуями шею и грудь гриффиндорца, медленно перемещаясь все ниже и ниже. – Драко, – прошептал Гарри, закрыв глаза, чтобы сосредоточиться на губах и языке Малфоя, который уже добрался до живота. – Можешь… хочешь быть сверху?

Малфой замер; воцарилась долгая тишина.

– Шутишь.

– Нет.

Малфой испустил гортанный стон и передвинулся вверх, стиснув Гарри в объятиях и зарывшись лицом в его волосы.

– Что такое? – нервно спросил Гарри.

– Просто… просто ты… идиот, – приглушенным голосом ответил слизеринец. – Это наша последняя ночь, а ты… – Он медленно покачал головой и добавил: – Просто… черт, Гарри, иди ты на хуй.

– О том и речь, – немного неуверенно подтвердил гриффиндорец, и Малфой мимолетно улыбнулся. – Разве ты не хочешь?

– Хочу. Но… почему сейчас?

– Думал… думал, еще будет время. Я и раньше хотел, но…

Малфой кивнул и кашлянул, прочистив горло.

– Ты уверен?

– Да.

– Я не хочу сделать тебе больно.

– Не сделаешь.

Малфой впился в него взглядом, и Гарри подумал, что раньше, до уз, мог бы поклясться: все, на что способен слизеринец, – это подстраивать пакости, оскорблять и трусить. Но за время связи Гарри видел Малфоя с самых разных сторон. Видел его нервным, задумчивым, возбужденным, удивленным, усталым, ласковым, веселым… а еще – серьезным и нежным, как сейчас. В нем оказалось столько всего, о чем Гарри даже не подозревал, хотя они шесть лет встречались почти ежедневно.

Гарри вздохнул и откинулся на подушку, предоставив Малфою вести, захваченный медленно нарастающим возбуждением. Как все знакомо. Сколько раз они прикасались друг к другу, изучая, что кому нравится. Гарри точно знал, какого места на шее надо коснуться, чтобы Малфой начал извиваться. Какие ласки быстрей доводят его до предела. Какие звуки он издает, приближаясь к оргазму. И Малфой знал столько же: как обнимать Гарри, какие поцелуи он предпочитает, как ему нравится, чтобы слизеринец иногда держал его за руки и не давал двигаться свободно…

Малфой указал на масло, вопросительно приподняв брови; Гарри кивнул и закрыл глаза. Слизеринец поцеловал его, и Гарри растворился в ощущениях: теплые, шелковистые губы, рука, ласкающая лицо, другая рука, размазывающая масло, – и подступающее головокружение. Пальцы, язык, губы, заставляющие полностью расслабиться, вызывающие дрожь и отчаянное желание почувствовать, как Малфой…

Гарри ахнул от мимолетной боли, ощутил беспокойство Малфоя и поспешно приник к его губам, как только слизеринец попытался отстраниться. И снова ахнул, когда тот шевельнул пальцами внутри.

– Боже, это и правда приятно, – с легким удивлением пробормотал он, и Малфой хихикнул.

– А ты думал, я притворялся?

– Нет, но… о боже, – Гарри подавил стон, борясь с желанием кончить, которое становилось все сильней и сильней. – Это так… черт, почему я раньше этого не делал?

– Рано радуешься, – предупредил Малфой. – Сейчас… сейчас я… Будет больно, ты же знаешь, да?

– Плевать. – Гарри вцепился в слизеринца и снова притянул в поцелуй. – От чего мне больно, так от того, что чертовски нужно кончить, а ты, конечно, не торопишься, – разочарованно добавил он.

– Терпение, – рассмеялся Малфой.

– На хрен терпение. – Гарри привлек Малфоя на себя и обхватил ногами его бедра. – Я не хочу ждать всю ночь, Драко, – добавил он, и слизеринец фыркнул.

– Настойчивый, да?

– Пожалуйста, ну давай же, пожалуйста, – шепотом взмолился Гарри, обострившиеся ощущения сводили его с ума. Малфой удерживал гриффиндорца на такой тонкой грани наслаждения, что довел почти до исступления, но поторапливаться, похоже, и не думал.

– Я… не хочу сделать тебе больно, – тихо признался Малфой между поцелуями; его руки и губы приводили Гарри в такое состояние, что он уже не мог сдерживать непрекращающиеся стоны. – Гарри… ты уверен?

– Чтоб тебя, Малфой, пожалуйста, я ведь сказал уже, пожалуйста, – вырвалось у Гарри; часть его сознания пыталась понять, как можно одновременно так страстно желать и разрядки, и бесконечного продолжения.

Малфой глубоко вздохнул, шевельнулся – и Гарри прикусил губу и закрыл глаза. Слизеринец сказал правду: действительно было больно, хотя и не слишком. Но какая разница, если они с Малфоем – наконец-то – делали нечто настолько интимное, такое, что Гарри даже не подумал бы делать с другим; и поверх быстро отступающей боли и головокружительного возбуждения осталась только мысль: каким идиотом он был, что не решился раньше. И как ясно понимал сейчас, почему Малфой совсем не возражал быть снизу.

Как странно осознавать себя одновременно и всевластным, и полностью бессильным. Другая плоть в его теле, другой человек определяет большую часть происходящего – и все же Гарри не чувствовал себя используемым, не ощущал ни испуга, ни обиды – ничего из того, что боялся. Словно привычное чувство – что Малфой, позволяя Гарри вести, тем самым даровал ему невероятную привилегию – повернулось другой стороной, и Гарри мог ощущать восторг слизеринца, получившего возможность делать что захочет. Его сосредоточенность и внимание, с которым он заботился, чтобы Гарри получил не меньше удовольствия, чем он сам.

Позволить контролировать себя – какое невероятное ощущение. Именно то, чего не хватало Гарри, когда он был сверху, потому что он всегда немного тревожился, как бы случайно не повредить Малфою. Позволить контролировать себя – и дать Малфою делать что хочет; чувствовать, как он дрожит, толкаясь в Гарри, сжимая Гарри в объятиях, ведя Гарри и заботясь о нем.

Он откинул голову, застонав от удовольствия, когда Малфой переплел их пальцы, удерживая руки по бокам, доводя Гарри до предельного напряжения, перед тем как наконец – наконец-то – толкнуться чуть-чуть сильней… и они вскрикнули одновременно, настигнутые оргазмом.

@темы: ГП, Bond

---

Задумчивое

Интересно, а как люди узнают, что к ним кто-то подписался на дневник? Постоянно бегают проверять свой список ПЧ? И как узнают, что кто-то отписался?

@темы: разное

---

12 Kingdoms

У меня есть новости: первый роман уже переведен!

инфа

1-й роман цикла "Tsuki no kage, kage no umi" полностью переведен на русский (animanga.ru/manga.asp?id=2397)

6-й роман цикла "Kasogare no kishi, akatsuki no sora" переводится (animanga.ru/manga.asp?id=2398)

 

ссылка для себя mindstalk.net/jk/Books/

llab2004.blog112.fc2.com/blog-category-8.html

@темы: Juuni Kokki - Tsuki no Kage, Kage no Umi - 12 Kingdoms

---

Задумчивое

Вот и на меня напала послепраздничная депрессия. Слишком многого хотелось, слишком мало получилось. Устала я от этих праздников - сил нет. Хочу в отпуск - одна! И чтоб никого не видеть хотя бы пару дней!!! Совсем никого! Даже Интернета...

@настроение:

@темы: разное

---

Переводческое

Как правильнее будет - great uncle - прадедушка или все же пра-дядюшка?
И kinky - насколько уже международное слово, чтобы пониматься без перевода?... Или как перевести, чтобы одновременно было именем и термином?

@темы: идея, переводческое

---

Задумчивое

Никто не знает, где можно найти перевод "A Slytherin in Gryffindor Clothing" mahaliem`а? На форуме нашла только обсуждение, текста нет...

@темы: ГП, разное

---

Переводческое

Опаньки, Гудула-таки начала перевод Простых радостей! Честное слово - ура! Ее перевод в отдельных местах мне нравится больше моего.

дальше

Вот ссылка на ее перевод:
gudula.livejournal.com/13587.html

@темы: переводческое, The Simple Joy of Living